Ах, какая драма...

"Я тебя больше никогда пальцем не трону", - божился Олег, с ужасом глядя на синяки и ссадины на руках и шее своей молодой супруги Кати.
"Я тебя больше никогда пальцем не трону", - божился Олег, с ужасом глядя на синяки и ссадины на руках и шее своей молодой супруги Кати. Месяц он стоял перед ней на коленях - вымаливал прощение, осыпал цветами и заваливал подарками. Катя ему поверила. А еще через месяц жестокий урок "кто в доме хозяин" повторился вновь. Психологи утверждают: в 95 случаях из 100 мужчина, однажды поднявший руку на женщину, сделает это опять. Истории, которые я услышала на занятиях группы взаимопомощи минского Кризисного центра для женщин и детей, созданного на базе ОО "Радислава", - яркое тому свидетельство. Насилие - замкнутый круг, из которого вырваться сложно. Но шанс есть.

На стене уютной, по-домашнему обставленной комнаты висит рисунок "Женщина-солнце". Лучи, исходящие от миниатюрного силуэта, символизируют свет и тепло, которыми наполняет семейный очаг его хранительница. Замечаю, что взгляды участниц психологического сеанса невольно приковываются к этому изображению. Среди моих соседок есть такие, кто посещает группу не один год, некоторые пришли впервые. Их узнать нетрудно: скованные, замкнутые, неразговорчивые. Чтобы помочь им освоиться, те, кто уже почти излечился от "синдрома жертвы", вызываются рассказать о себе.

Начинает Анна, энергичная и жизнерадостная особа лет 38. Неужели, думаю, такая может быть жертвой, что она вообще тут делает?

- Кажется, то, что было, было не со мной, - словно угадывает Анна мои мысли. - Больная мама вечно укоряла меня за ее "испорченную" жизнь, бесконечно повторяя один и тот же приговор: "Раз тебя бросил отец - значит, ты вообще никому не нужна". Я, признаться, и не рассчитывала на личное счастье. Когда встретила будущего мужа, появился проблеск надежды. Но разве можно начинать семейную жизнь, терзаясь сомнением - заслужила ли ты на нее право? К тому же у моего жениха на момент нашего знакомства уже была алкогольная зависимость. Только я этого не поняла. Вскоре маме стало хуже, и она переехала к нам. Пришлось бросить работу, чтобы ухаживать за ней и детьми. Долгие годы я пила коктейль из маминых упреков, пьяных скандалов мужа и чувства собственной неполноценности. Иногда думала, может, покончить со всем этим одним махом? На этом свете меня удержали дети: двое чудесных мальчишек. А три года назад я набрала номер "горячей линии" центра, и с тех пор многое изменилось...

Что же? Мама Анны умерла, оставив в душе дочери глубокую борозду, муж пьет по-прежнему. И все-таки женщина, которая сегодня так просто говорит о самом больном, - уже не прежняя Анна. У нее есть работа и чувство собственного достоинства. А еще она пишет стихи: тонкие и глубокие. Лишилась Анна только одного: ощущения вины. И муж, который еще совсем недавно не отличал жену от предмета домашнего интерьера, все чаще произносит фразу: "А ведь я могу тебя потерять". В словах Анны даже мимолетно не сквозит обида. Она словно упивается неведомой ей доселе полнотой жизни.

- Мы не программируем участниц занятий на принятие того или иного решения, - отвечает на вопрос о концепции реабилитационного курса психотерапевт Екатерина Бабаевская. - Скажем, обращается с тобой муж, как с тряпкой, - бросай его. Наша задача иная - при помощи различных психологических техник помочь женщине понять: каждый человек приходит в этот мир, чтобы самореализоваться. Думая о себе как о никчемном существе, этой цели не достигнуть. А меняя себя, мы способны изменить и окружающих. Самое неправильное во взаимоотношениях с домашним тираном - терпеть и молчать. Многие боятся заявить на дебошира в милицию. Напрасно. По опыту моих слушательниц скажу, порой одного звонка по телефону 02 достаточно, чтобы скандалист понял: переходить грань - нерезонно.

Зачастую семейные драмы, замешанные на эгоцентризме одних и нелепой покорности других, развиваются по одному и тому же сценарию. Муж - человек с положением, жена - полностью зависимая от него домохозяйка. Так было и у Елены с Сергеем. Поводом для стычки могли явиться пересоленный суп или оставленные "не в том углу" тапочки. Никто из сослуживцев или приятелей Сергея ничего такого о нем бы и не сказал: вежлив, обаятелен, пунктуален. Елена (с ней одной этот "во всех отношениях положительный человек" был груб и неотесан) стала единственной свидетельницей и надежной хранительницей самого низкого, что скрывалось в дебрях души ее благоверного. Сперва Елена безропотно подчинилась приказу бросить работу, а потом и оскорбления вроде "ничтожество ты последнее" принимала как должное. Даже о том, чтобы свести счеты с жизнью, подумывала. Взбунтовалась "рабыня" неожиданно, после очередного "сеанса" рукоприкладства. Да еще посмела уйти из дома. Поселилась в шелтере, социальной гостинице при кризисном центре, где попавшим в беду женщинам предоставляется временный приют и возможность спокойно подумать, как жить дальше.

- Мы с ней долго работали, - рассказывала, как сложилась дальнейшая судьба Елены, председатель ОО "Радислава" Татьяна Шило. - Вернуть к нормальной жизни таких, как Елена, очень трудно. К счастью, она осознала несостоятельность своей позиции и сама захотела все перевернуть в себе. Не скажу, что на сегодняшний день Елена решила свои проблемы. Но по крайней мере мыслей о суициде больше нет, появилась решимость стать самостоятельной - независимой материально и эмоционально.

Семейное насилие многолико: можно "учить" жену кулаками, а можно затравить ее злобными тирадами. Увы, силовое решение любой семейной проблемы - не такая уж и редкость по нынешним временам. Две трети участников соцопроса, проведенного UNIFEM, признают: семейное насилие существует. В той или иной форме с ним сталкивалось большинство из нас. Однако более трех четвертей опрошенных понятия не имеют, куда обращаться в таких случаях. К сожалению, в стране есть только один специализированный кризисный центр и один шелтер. Несомненно, могут помочь в территориальных центрах социального обслуживания населения, семьи и детей.

Большие надежды возлагаются на проект закона о предупреждении и пресечении насилия в семье. В данный момент он находится на доработке. Изобрести универсальную формулу противодействия насилию непросто. Парламенты многих государств бьются над этой задачей не один год. В США, например, пришли к выводу, что тот же "охранный ордер" - относительная предупредительная мера. Ну запретят распоясавшемуся супругу распускать руки, так он другие, более изощренные способы издевательства изобретет. В наших условиях, где порой на 30 квадратных метрах ютятся две семьи, ордер и вовсе не будет работать. Ведь нереально же в этом "охранном" постановлении любителю силовых методов предписать: купить супруге другую квартиру. В Израиле, допустим, пошли по другому пути: там работают не только с жертвой, но и с насильником. Вместо тюрьмы хроническому нарушителю семейного спокойствия предлагается альтернатива: реабилитация в кризисном центре. Может, и у нас нечто в этом роде прижилось бы? Главное ведь в таких случаях - надавить на нужные струны души.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter