В кабине грузовика Анастасия Вишневская возила дощечку и каждый день на ней писала письма домой
…Только что закончилась война с белофиннами. В белорусских деревнях набирали желающих осваивать далекие северо-западные земли. Анастасия согласилась сразу: ей очень хотелось проехать на поезде.
Дух войны она почувствовала сразу по приезде в крошечный городок Суистамо, окруженный могучими лесами. Наслушавшись страшных историй о том, как белофинны вырезали целые семьи, шарахалась от всякого непонятного звука. Настоящая паника охватила девчонку, когда радиоприемник-«сковородка» сообщил о гитлеровском нападении.
Мгновенно собралась домой. Доехала до Жлобина. Увидела Днепр 41-го, красный от крови... В ее деревне уже хозяйничали немцы, и она стала беженкой. Ехала домой с двумя чемоданами и узлом, в который уложила «хорошее зимнее пальто». Босой, в одном платье оказалась в Казахстане.
Не успела наша белорусочка после могучих карельских лесов освоиться в казахстанских степях, как ее направили на курсы шоферов в Семипалатинск. Так вот своеобразно «просигналило» ей детство: в начале 30-х в их деревне появилось чудо — грузовик ГАЗ-АА, а шофер, приставленный к «агрегату», снимал угол в их доме.
По военному времени давалось только 3 месяца, чтобы стать профессионалом. Наставники с учениками-подростками не церемонились, педагогическими тонкостями себя не обременяли, да и не были они учителями. Обычные шоферы и слесари в обучении часто применяли крик да угрозы. 17-летняя Настя в теории знала, где тот злополучный траверс. А подведет ее грозный инструктор к единственному в училище наглядному пособию – полуторке — волнение мешает… Первый выезд на машине по большому городу Семипалатинску помнит в мельчайших подробностях. Продуваемый жестоким февральским ветром маршрут от Иртыша до железнодорожного вокзала прошел на нервах: машина глохла. И хотя ее поездку инструктор оценил почти на «отлично», это не стало утешением.
Полуторку она душой не приняла. Вот ЗИС-5 совсем другое дело. На транспортной базе шоферу Вишневской предложили сразу трехосный ЗИС-6 с прицепом. Села и поехала. Рядом – однорукий фронтовой шофер Сашка. Повезло ей. Еще один хороший человек в жизни. «Я подремлю, — бывало, скажет напарник, — а ты давай рули».
250 км от китайской границы до железнодорожной станции Аягуза. С грузом зерна туда, назад – с солью.
Ее никто не отправлял в армию. И можно было до конца войны мирно прожить в приветливо принявшей ее Аягузе. Но не по характеру Насти было «отсиживаться в степи», если по родной деревне ходит фриц.
В конце 1942-го Анастасия Вишневская пишет заявление в военкомат с просьбой отправить ее защищать Родину. Служит в 178-м автотранспортном батальоне, входившем в состав действующей армии, весь 1943 год, а затем до конца войны – в 59-й отдельной строительной роте.
Американская помощь доставлялась в СССР в основном морским путем. Военному шоферу Вишневской пришлось принимать ленд-лизовские товары в портах Каспия.
Теперь упрямая девчоночка вела ЗИС под номером 62—62 по серпантину узкой скалы. Вверх — вниз. Это не степные просторы… Ежедневно 70—80 километров только в одну сторону — от порта на дальние аэродромные склады. В прицепе — бочки с этиловым бензином, а у самой в баке горючее на вес золота. Все для фронта! Езда по камням серпантинного бездорожья заканчивалась порой тем, что колеса просто отваливались. В ночном Красноводске или Баку, куда ее часто командировали, было небезопасно. На шоферов нападали. Пережила такую встречу и ефрейтор Настя Вишневская. В центре перекрестка фары выхватили темную фигуру. Сильный удар железным прутом по двери кабины долго отдавался в ушах. Притормози она, «охотник» вспрыгнул бы на подножку, а там…
В кабине грузовика девушка возила небольшую дощечку. Когда машина стоит под погрузкой, положит дощечку на руль, на нее — лист бумаги и пишет письмо домой. Каждый день. Первое письмо, дошедшее до освобожденной от немцев деревни Малые Городячицы, оказалось именно от нее. Но радость встречи с мамой и родным домом было еще нескорым.
Говорят, женское счастье вроде бус. На нить прожитых дней нанизываютсятся события, достижения, встречи… Бусинки счастья фронтовичек очень похожи. Перебирая их, они часто вздыхают: «Ах, если б не было войны…»
