За два года до съемок повесть Бориса Васильева была напечатана в журнале «Юность». И стала самым громким литературным событием 1969 года. Затем Юрий Любимов поставил пронзительный спектакль в своем Театре на Таганке. И когда стало известно, что киностудия имени Горького собирается снимать по популярной повести фильм, актрисы буквально оккупировали коридоры студии. Станислав Ростоцкий же хотел, чтобы снимались молодые и неизвестные.
Натурные съемки проходили в деревне Сяргилахта Пряжинского района Карелии, в районе Рускеальских водопадов и в павильонах «Мосфильма» (здесь снимали сцены внутри бани, сама баня стоит в Сяргилахте и сегодня, попариться в ней может любой желающий). В Сяргилахте местные помнят съемочную группу из Москвы. Тогда казалось невероятным не только увидеть киношников, но и принять участие в съемках. Большинство жителей снялось в массовых сценах.
— В самом начале фильма мужчин провожают на пароход с нашего пирса, так там снялись почти все жители, — вспоминает жительница Сяргилахты Раиса Поплавская. — Я как раз нет: оканчивала восьмой класс, сдавали экзамены, мы, школьники, успели сняться только в середине фильма.
Попасть в массовку было просто, а вот главные роли утверждались очень долго. Каждая из актрис понимала, что такая роль — поворотный пункт в карьере. Станислав Иосифович был настойчив в поиске неизвестных лиц. Самой «опытной» в ансамбле оказалась Ольга Остроумова, которая до этого уже снималась в кино — у Ростоцкого же в картине «Доживем до понедельника». Но именно ее кандидатура вызвала больше всего недовольства на киностудии им. М.Горького.
— У меня не получалось начало картины, — вспоминает актриса. — Когда мою Женьку Комелькову привозят на «перевоспитание»... Меня покрасили зачем–то в рыжий цвет, завили волосы таким мелким бесом... И первые сцены на крупных планах были ужасные. Женя Комелькова должна была выглядеть красавицей, а на экране выходила какая–то стерва. Худсовет киностудии уже хотел снимать меня с роли. И тогда Станислав Иосифович пошел на принцип: «Нет, играть будет она», а мне сказал: «Отдохни неделю: загори, обветрись... И перестаньте ее гримировать!» Сразу все встало на свои места.
— Дело в том, что и Станислав Ростоцкий, и оператор Вячеслав Шумский, и художник Сергей Серебренников прошли в молодости войну, — говорит исполнительница роли старшего сержанта Кирьяновой Людмила Зайцева. — А теперь стояли за нашими спинами и так нас любили, так в нас верили, что нельзя было их подвести.
Свой фильм Ростоцкий посвятил медсестре Анне Чугуновой, которая спасла его на фронте и вытащила из боя на себе. Из–за военной травмы Чугунова не смогла посмотреть готовую картину, потому что потеряла зрение. Тогда режиссер привез ее на студию. Включил киноаппарат и полностью пересказал своей спасительнице картину...
Не верится, что Андрею Мартынову, сыгравшему старшину Васкова, на момент съемок было всего 26 лет. На экране мы видели умудренного опытом коменданта разъезда. Для актера московского ТЮЗа это был дебют. Актер колол дрова, стрелял, бегал... Он понимал, что такая роль — редкий подарок и шанс заявить о себе, потому и к работе подходил самозабвенно.
— Что–то там случилось в какой–то момент, — вспоминает актриса Елена Драпеко. — Мы поймали нужную душевную интонацию... В сцене гибели одной из героинь на площадке разрыдалась наша костюмерша, которая тоже воевала... Мы поняли, что получается великая картина.
После выхода фильма Ростоцкого упрекали в том, что цветные вставки отвлекают от сюжета и затормаживают действие. Предлагали сократить, но Ростоцкий полагал, что в истории гибели 5 девушек чувство боли у зрителя может притупиться и в какой–то момент они перестанут сопереживать. Поэтому он придумал этот ход: эти несколько минут нужны зрителям, чтобы перевести дыхание. Режиссер говорил:
— Когда фильм вышел на экраны, многие не обратили внимание на его главную идею. А она заключается в центральной фразе картины: «На таком–то фронте ничего существенного не произошло...» Мы не раз ее слышали по радио. Она звучит и в моей картине, но звучит для того, чтобы сказать: «Да, конечно, ничего существенного не произошло, но прекрасные пять девочек погибли».
Кстати
Наряду с картиной «Как закалялась сталь» «А зори здесь тихие...» — один из самых популярных советских фильмов в Китае. В ознаменование 60–летия Победы в 2005 году по повести Бориса Васильева Центральным телевидением Китая совместно с российскими кинематографистами был снят сериал из 19 серий.
В 2015 году вышла новая версия фильма, снятая Ренатом Давлетьяровым к 70–летию Победы. Лента еще до проката вызвала много споров и вопрос «зачем было снимать?».
Кинокритик Борис Иванов по поводу премьеры в рецензии «На Северном фронте без перемен» на сайте Film.ru заметил: «...Лента Давлетьярова небезупречна. Она поддалась новой российской киномании всюду видеть «проклятого Сталина», и потому две ее героини превратились в жертв репрессий. Лиза Бричкина теперь — дочь сосланного на Енисей кулака, Галя Четвертак — сирота из интеллигентной семьи, расстрелянной в 1930–е».
Твердый отказ идти на премьеру ремейка первой картины в свое время высказала исполнительница роли Риты Осяниной, заслуженная артистка Украины, вице–президент открытого фестиваля кино стран СНГ и Балтии «Киношок» Ирина Шевчук:
— Ремейк? Все на всё имеют право, но зачем? Деньги, бизнес? Я не знаю зачем. Зачем повторять то, что есть живое? Вот это мне непонятно. Раньше говорили о душе, о том, что переживали люди. Сейчас же пытаются визуально показать, как это было страшно.
v_pepel@mail.ru
