Хозяин агроусадьбы «Алексейки», что в Ивацевичском районе, Яков ШИШ захотел — и продлил жизнь своей родной деревне.
Каким ветром заносит людей в это дело — агроэкотуризм? Да, может приезжий человек, оборотистый, с деньгами немалыми, поставить в глубинке свой бизнес. Хорошо? Но куда ценнее, думается, разбудить инициативу самих сельчан. Тех, кто связан с этой землей незримыми поколенческими нитями. Кто чувствует потребность оставить на своей малой родине след, а не просто получать прибыль в деревне! Яков ШИШ, хозяин агроусадьбы «Алексейки» Ивацевичского района, — из таких местечковцев. Не так давно открыл свой агротуристический бизнес, хотя шел к нему не один десяток лет. Мы поговорили с ним о пробуждении на селе инициативы, сложностях со становлением турбизнеса и о том, что важно сохранять не только сами небольшие деревеньки, но даже исконные их названия...
— Яков Константинович, получилось так, что большую часть жизни вы были далеки от предпринимательской стези. Не один депутатский срок отработали в сельсоветчиках. А потом вдруг вместо тихого размеренного пенсионерского бытья — такой «финт» судьбы! Как так случилось?
— А деловым стать никогда не поздно (улыбается). Когда еще был при власти, местной, получил из района команду — срочно подобрать в окрестных селах три усадьбы, хозяева которых смогли бы потянуть тогда новое совсем дело — агроэкотуризм. Искал, искал — не нашел желающих. Тогда предложили мне записать свой дом. Строил его с тем, что семья-то большая, фамильное гнездо должно тоже быть солидным по территории. (Я — убежденный сельчанин, в молодости имел возможность получить квартиру в городе, но остался в любимых Алексейках.) Мечтал о большом красивом деревенском доме еще тогда, когда и словосочетания такого — «сельский туризм» — у нас не «ходило»...
...Надо – значит, надо! Записал себя в потенциальные хозяева сельского туристического объекта, ну а потом как-то подзабыл. Напомнили. Оргвопросы решать помогали местные власти, льготный кредит выделил Белагропромбанк.
— Не пожалели, что ввязались в своеобразную авантюру? Небось, работы было непочатый край?
— Не жалею, хотя — почему было? В наших условиях всё настолько по-особому развивается, что доводить «да ладу» усадьбу и принимать туристов приходится едва ли не одновременно. Немало денег потратил на обустройство дома. Чуть не обанкротился, если честно. Выкрутился! А вот каковы перспективы и моего личного дела, и белорусского агроэкотуризма в целом? Пока на этот счет призадумался. Уж больно спутал карты последний мировой кризис…
— Но есть мнение: дескать, отдыху на природе все финансовые катаклизмы нипочем?
— Не сказал бы. Раньше сам был оптимистом. Да и как не быть? Наша республика интересная, оригинальная, еще не раскрытая теми же европейцами, да и россиянами, прибалтами до конца. Проблем с гостями не намечается. Но... В первую очередь сказался кризис на широте потока отдыхающих белорусов. Наши люди, так понимаю, вовсе не шикуют. Иностранцев, наоборот, если и становится меньше, то не так это очевидно …
— Когда распахнули двери своей усадьбы — о чем думали? О прибыли?..
— Нет, о деревне! Я уже давно себе цель определил по жизни — оставить свой след в Алексейках. Сейчас наше село не того размаха, а ведь раньше и по двадцать четыре школяра тут бегали. Увы, оно потихоньку «поглощается» сравнительно близким райцентром. Помню ту душевную горечь, когда слышал «неперспективная» по отношению к своей деревне. Сейчас-то, говорят, слово это хлесткое убрали из лексикона, но оно ж не воробей…
В пору своей работы главой сельского Совета в Стайках пытался даже, наверное, первым в республике продвинуть для Алексеек особый проект — небольшой школы-сада. Где бы на нескольких учеников и дошколят — по минимуму обслуживающего персонала. Учитель, воспитатель, повар… Лет пятнадцать назад, правда, эту задумку не удалось осуществить.
— Не кажется ли вам, что агроусадьба — некая компенсация, награда за упорство?
— Наверное… Моя теория следа для родной деревни вообще-то имеет глубокие родовые корни. Метрах в семидесяти от дома, где мы с вами находимся, в суровые годы прошлого века, когда вовсю «гремела» коллективизация, стояла добротная усадьба моего деда. Он был по тем временам крепкий середняк, но приписали его к «вредоносному» кулацкому элементу. Вместе с другими родственниками отправлен в ссылку. (Потом родня даже в Англии оказалась. Я остался здесь, потому что мать вышла замуж за бедняка, и новую «ячейку общества» не тронули.)
Меня всегда тянуло к этому месту — там, где была дедовская «сядзіба». Такой вот я Павлик Морозов, по велению судьбы, но не по духу. Видимо, гены предков помогают теперь вести бизнес. В своих родных Алексейках.
— А можно сказать, что вы сейчас похожи на деда? Этакий деревенский середняк…
— Дать себе характеристику? Конечно, сельчанин двадцатого века и деревенский человек двадцать первого — разные. Но с дедом меня роднит постоянная связь с землей. Не помню, чтобы, как иной городской, взял отпуск да и махнул на юг. И, потом, остался довольно рано вдовцом с пятью детьми на руках. Нужно было крутиться! А вышел на пенсию — сперва психологически сложно пришлось. Правда, скоро, в 2008-м, закрутилось это агроэкотуристическое обустройство... Принимаю сейчас гостей, но еще столько нужно доделывать. Вот свой банный проект долго не мог закончить. А без хорошей баньки агроусадьба — что невеста на свадьбе без жениха!
— Обустраивались сами? Как, по-вашему, стоит ли хозяевам агроусадеб прибегать к услугам проектировщиков, архитекторов? А то ведь всяк строит — кто во что горазд…
— Хотите сагитировать предприимчивых людей сознательно идти на как минимум удорожание в два раза (!) строительства? Смотрю источники в Интернете, уже возведенные усадьбы. В принципе, народ умудряется приспосабливать любые бумажные проекты к жизненным реалиям и возможностям. Может, где-нибудь под Минском услуги, о которых вы говорите, и окупятся... У меня же, у других владельцев усадеб в глубинке цена не позволит отбить затраты на услуги таких «спецов»…
— Если «проигрываете» в экономике, то, может, и не нужны в небольших, вдали от крупных городов, деревнях, вроде Алексеек, туристические объекты?
— Зачем в глуши агроэкотуризм? А почему в той же Польше встречаются деревушки из пяти подворий, три из них могут принимать туристов? Коммерческая выгода здесь сочетается с фактором сохранения деревни, ее аутентичности. С другой стороны, сегодня перспектив немного, а завтра ситуация меняется. К примеру, меньше чем в десяти километрах от моей усадьбы возрождаемый уже Косовский дворец. По дороге он — значит, может кое-что перепасть и мне? (Даже учитывая, что в самом дворце обустроят несколько гостевых комнат.)
Чем возьму туриста? И уже беру? Тишиной, покоем, в отличие от шумного гостиничного пребывания. Есть прудик зарыбленный — можешь с удочкой посидеть. Никто тебя не потревожит. А разбудят… соловьи, они так чудно выводят свои трели на рассвете.
— Белорусский агроэкотуризм… Что тормозит его развитие?
— Ничто не тормозит настолько серьезно, чтобы бить тревогу. Но и говорить — мол, все у нас тип-топ, я не стал бы! Что такое вообще отечественный агроэкотуризм? Мы, по-моему, еще толком не определились с этим понятием. Усадьбы в окрестностях крупных городов принимают много гостей. Но можно ли назвать их образцовыми в плане отдыха по-деревенски? Сваливаем немного всё и вся в кучу малу, так мне видится!
Вообще мы, хозяева агроусадеб, почти не находим время на раскрутку дела, на «новую» рекламу. Тысяча хозяйственных хлопот — приходится одновременно и гостей принимать, и усадьбу доделывать.
...И средств на развитие остро не хватает! До слез растрогали меня наши деревенские старички. Многие отдали мне просто так свои сбережения, деньги, что «на смерць прыхаваныя». Сказали: «Достроишь баньку, туристов в ней парить станешь — не забудут они Алексеек. А значит, жить деревне!» Удивительная, согласитесь, черта исконного крестьянского менталитета. Не угасла у людей тревога за судьбу белорусского села.
— А отчего, скажите, сельские молодые люди неохотно обзаводятся агроусадьбами?
— Понимаете, в обычный, стандартный дом турист не поедет. Нужно вложить средства в обустройство усадьбы. Где их брать? Вроде, и неплох льготный кредит, однако всяк ли поспешает за ним в банк? Меня первая же зима после открытия усадьбы прилично «охолонила». Проблема в том, что слишком быстро приходится рассчитываться по кредиту. Никакой отсрочки и близко не предусмотрено. Фактически вся моя усадьба «заложена» банку. А через семь лет, когда уже расплачусь, снова потребуется ремонт. Опять-таки, где-то возле большого города реально повысить прибыльность — легче хозяйствовать. Моя же усадьба не может по доходности соперничать с такими «крутыми» туробъектами. А ведь никакой такой разницы возможностей потенциальных хозяев при выдаче кредита никто и не думает учитывать!
Это кажется, что содержать усадьбу — дело простое. Нет! Если семья не поможет, один загнешься… Словом, сдюжит свое агротуристическое дело только очень настырный, упертый человек. Не думаю, что в ближайшие годы много будет желающих, в том числе и молодых, таким делом заниматься. Тут, кроме всего прочего, нужен особый склад характера.
— Стоит подумать и о других формах поддержки — вроде беспроцентных ссуд?
— Да, но можно для начала ввести отсрочки платежей по льготному кредиту, если вдруг что-то сразу не пошло. А может, где-то и простить долг — по отношению к СПК частенько такое практикуется. Мы ведь тоже работаем на имидж, возрождение деревни, разве не так? Оставляем здесь деньги! Я подсчитал: за счет моих гостей в прошлом году местный сельмаг выручил около семи миллионов рублей. Неплохо!
— Напоследок — о «лице» деревни, принимающей иностранных гостей. Кому про него печься?
— Не хотел бы говорить, но придется. Ямы на дороге, что при подъезде к моей усадьбе, давно «просят» основательной подсыпки. Но пока дорожные службы не «чухаюцца», мне приходится иностранцам объяснять — дескать, вот вам своеобразный «дорожный экстрим» (невесело улыбается). «Лицу» деревни нужен современный дорожный «макияж», а пока… Приходится самому периодически соскребать с дорожек усадьбы щебень, грузить его на тачку и везти, засыпать ухабы-выбоины. Но пройдет тяжеленный трактор — все начинай сначала.
— Спасибо за интересную беседу! Успехов вам!
