Когда человек, испытывающий пагубную страсть, получает поддержку окружающих, она отступает?

Почему деревенский мир пьянству потакает?

На миру, говорят, и смерть красна. В том смысле, что все легко перенести не в одиночку, а вместе с другими. Когда человек, испытывающий страх или страсть (пагубную), получает поддержку окружающих, та же страсть отступает. Это в идеале. В деревне выпивохи и самые последние алкоголики — все на виду.  Но почему-то пагубная привычка благодаря этому никуда не отступает. И даже наоборот — приобретает у них ореол бравады. И мир — деревенский мир —  к этому вроде и привык. И потакает многим безнадежно падшим, чуть ли не из жалости поднося – за деньги и на вексель, просто по доброте душевной стаканчик горькой.


Так и множится, мешая жить тем, кто их напоил и приручил, несметная и небезопасная армия алкоголиков в деревне.

При всеобщем, за исключением, может быть, милиции и школы, попустительстве.

А может, наоборот, всем-то миром, всей сельской толокой взяться за эту наволочь!

Журналисты «СГ» в очередной раз исследовали причины постыдного явления.

50 оттенков синего


Корреспондент «СГ» день простояла за прилавком сельмага, пытаясь оттуда квалифицировать местных «чернильщиков»

ДЕРЖУ путь в агрогородок, разделенный надвое шумной трассой. Адрес моего интереса – немаленькое поселение, улицы которого растянуты на километры. Задумаешь обойти – ноги собьешь наверняка. Живет здесь под 3 тысячи человек. В лицо друг друга знают, а вот по именам необязательно. Но, думаю, это не помешает прояснить в нюансах, какова она сегодня, деревенская культура пития.

Подгадываю время так, чтобы оказаться в агрогородке аккурат перед открытием сельского магазина, то есть около восьми утра. Миссия простейшая — поработать за прилавком. Себя, значит, с новой стороны показать. На людей незнакомых посмотреть. 

АВТОБУС останавливается напротив сельмага. До его открытия 10 минут. Надо же. Первые покупатели уже томятся на ступеньках. Издалека они напоминают забытые в межсезонье рыбацкие лодки, которые болтает туда-сюда. Столкнулись, разошлись, сошлись вновь. Где-то я уже такое видела. Точно: у магазина, что под нашим домом, каждое утро наблюдаю такие сообщества. Как по заводскому гудку, поодиночке выныривают из дворов, сбиваясь в могучую кучку, чтобы штурмовать хмельные отделы. 

 Похоже, здесь тот самый случай. Время градусной подзарядки. Ага, соображают на четверых. Проскальзываю мимо, слышу на ходу: «Рубля не хватает…»

Заведующий магазином встречает меня доброжелательно. Показывает владения. Сельмаг большой, просторный. Не слабее любого городского. Все в желтых «пятнах» акционных ценников. Завмаг явно гордится, что и они могут предложить хорошие скидки – ведь не только горожанам наслаждаться радостями экономного шопинга. Охотно соглашаюсь, зная о размере сельских зарплат. Выбираю себе местечко у питейного прилавка. Продавцы говорят, в этом отделе всегда оживленно. Магазин открыт.

 Из «тусовки», что на ступеньках, ко мне устремляется делегат от группы толпящихся у входа. Кепка котелком, спортивная рубашка цвета мокрого асфальта, колени пузырями. Похоже, нашли недостающий «рубль». В руках комканые купюры. Протягивает дрожащей рукой. По всему видно, плохо человеку. А ведь нестар. Лет где-то под 40. Хотя разве определишь возраст по синюшному фону лица. Покупатель, однако, возвращает к работе хриплой просьбой:

– Вино. Две.

Вклиниваюсь, показывая на часы:

– Не рановато ли? 

Но ему не до разговоров:

– Все путем. В самый раз. А побыстрее можно? 

Продавец Марина, распрямляя собранные непосильным трудом тысячи, лишних вопросов не задает. Протягивает бутылки, не глядя. Клиент покидает магазин почти бегом. Я сразу же за разъяснениями:


– Постоянный клиент? Всегда это берет?

– Клиент-то постоянный. Марка вина для него значения не имеет. Любое давай — не ошибешься. А вот из водки называет что-то конкретное.

В магазине этих «спринтеров» знают в лицо. Шутка ли: одни и те же и утром, и вечером. Коля – мужичок за пятьдесят – никогда, например, не работал. В тюрьмах побывал. Больше, конечно, по воровству. На подворьях в сезон делает всякую работу, тем и живет. Шабулдай – прозвище от фамилии – тоже из неприкаянных. Закалымит в России, а затем приедет домой – пропьет, и все начинается заново. 

 Каждый день маячат. Но у магазина не задерживаются. Скинулись. Купили. И вперед – прояснять сознание. Странное дело. У городских магазинов они сутками могут тусоваться. Но кассир Тимофеевна мне тут же объясняет:

— Боятся председателя сельисполкома. Тот если увидит их под магазином с бутылкой, все – будет им «пьянству бой». В прошлом году отправил семь человек на лечение в ЛТП. 

ГЛАВА сельской власти и впрямь легок на помине, появившись в дверном проеме. Оказалось, по делу. Накануне кто-то выломал перила у входа в магазин. Решил глянуть, какая нужна помощь. Конечно, я с вопросами:

– Говорят, не жалуете выпивох?

– Пьющих тунеядцев не жалею. Люди живут в равных условиях. Только одни работают, ищут выход из положения, думают, как семью содержать. А эти только о себе и как у других что-то потянуть. Одним словом, под магазинами у нас не разгуляешься. Хоть под частными, хоть под райповскими. 

– Так они по бабкам пойдут…

– А подпольные точки мы «вырезаем». Малейший сигнал, участковый призывается на помощь – и нет адресной алкогольной зависимости. Верьте. В нашем сельсовете так. У других, может, и по-другому.

Сейчас люди опасаются здесь торговать брагой. Штрафы большие. Проблем потом не оберешься. Хотя, конечно, есть рисковые предприимчивые деятели. Куда же без них? 

За разговором и не заметила, как у прилавка вырос очередной покупатель. Седоватый клиент в спецовке цвета хаки. Судя по отсутствующему виду, накануне был нескучный вечер:

– Две «белой». 

Оказывается, до выхода на пенсию работал водителем маршрутки. Тогда еще держался, а сейчас пенсию получит — и тут же голливудит. Жена бросила из-за этих попоек. Живет один в материнской хате. 

Подмечаю, что на пороге его ожидает приятель в бодрящей малиновой рубахе, откровенно балансирующий на ступеньках. Непослушными ногами он волочится к автомобилю и… садится за руль. Тимофеевна только вздыхает:

– Вот же дурь в голове. Допились до синего. Надо участковому сказать. Не пойму одного. Тут работаешь днями в магазине да по хозяйству, живешь экономно, кое-как дотягиваешь до зарплаты. А они… За что, скажите, пьют? Ведь хлеба-молока купить не могут, зато на горькую всегда есть. 

Марина, однако, многих жалеет. Говорит, у одних есть силы бороться с трудностями. А у других — увы.

Моя смена на исходе. Складываю наблюдательные полномочия. Прощаюсь, как с родными. На глаза попадается Коля. Семенит резво по улице вдаль. Мимо сельмага. Еще не вечер, понимаю так.

 У дома вспоминаю, что сама не купила хлеба-молока. Надо зайти в магазин. На пороге меня окликает здоровый молодой мужик. Оборачиваюсь — лицо отсвечивает характерной синевой, руки мелко трясутся:

– Одолжите пять тысяч. Мне до Уваровичей надо доехать. Честное слово…

Виолетта ДРАЛЮК

dralukk73@mail.ru

«Обязанные» живут в кредит,  а зарплату пропивают


В ШАРКОВЩИНСКОМ районе один и тот же тракторист трижды попадался пьяным за рулем. В итоге суд принял решение о конфискации «МТЗ-80», а любитель хмельной езды отправился в колонию. В этой ситуации интересно не столько то, почему 33-летний парень, несмотря на штрафы и общественные работы, так и не смог преодолеть пагубную страсть к горячительному. Удивляет позиция руководства хозяйства. Ну как можно было в третий раз доверить руль человеку, который лишен водительских прав? В суде, как вспоминает заместитель прокурора Шарковщинского района Лена Драгель, теперь уже бывший руководитель ОАО объяснил: на тот момент у него не было другого выхода. Нужно было кому-то подвозить корм и воду на пастбище, а свободных механизаторов с корочками в кармане не нашлось.

ЭТА история вспомнилась не случайно. Дефицит квалифицированных кадров, особенно в так называемых неперспективных и отдаленных от райцентров деревнях, по-прежнему существует. И как бы ни старались руководители избавиться от людей ненадежных, их услугами иногда тоже приходится пользоваться. С этим мнением согласен и председатель Витебского райисполкома Геннадий Сабынич. Хотя в данном регионе ситуация более-менее стабильная. Близость к городу уже давно позволила хозяйствам определить свой костяк надежных механизаторских кадров. Не редкость, когда на фермах трудятся городские жители. Благо претендентов на каждую вдруг освободившуюся вакансию предостаточно. С одной стороны, переизбыток кадров на рынке занятости учит людей ценить свою работу и делать ее качественно, с другой — в случае необходимости руководитель может организовать конкурсный отбор. Так что времена, когда посевные или уборочные работы могли сорваться по причине выплаты в хозяйстве зарплаты, по словам Геннадия Геннадьевича, уже ушли. Тем не менее отдельные хозяйства в «денежные дни» становятся зоной повышенного внимания. И со стороны райсельхозпрода, и со стороны милиции. Ведь всегда лучше предупредить «аврал», чем потом его ликвидировать. 

По сравнению с другими регионами области сегодня труженики Витебского района получают одну из самых высоких среднемесячных зарплат: 5,2 миллиона рублей. В большинстве своем этот показатель поднимает Витебская бройлерная птицефабрика. Но и в целом в районе есть крепкие хозяйства, которые неизменно вовремя рассчитываются с людьми. И только для четырех сельхозпредприятий каждый зарплатный день – большая проблема. Здесь ведомости уже традиционно закрываются в последние дни месяца. Специалисты утверждают, что такие задержки случаются по вине партнеров – предприятия мясомолпрома не торопятся вовремя рассчитываться за поставленную им продукцию. 

НО сегодня нам интересно другое: как распоряжаются заработанными средствами те, для кого долгожданная выдача зарплаты становится настоящим праздником? На вопросы корреспондента согласился ответить директор ОАО «Возрождение» Олег Лазовский:

– В последние месяцы задержки с выплатами случаются часто – за молоко и мясо нам задолжали около миллиарда рублей. Средняя зарплата – 3,2 миллиона. С дисциплиной у большинства работников проблем нет, но у нас в хозяйстве трудятся 12 обязанных лиц. Им доверяем далеко не самые важные участки — работают слесарями, полеводами, разнорабочими. Да, бывает так, что после получения денег подопечных днем с огнем не сыщешь. Тогда подключается участковый. Приводит горе-работника на рабочее место. А он лыка не вяжет. Заворачиваем домой, но официально предупреждаем: еще один «залет» – отправим в ЛТП. Такие люди регулярно проходят через лечебно-трудовой профилакторий. Служит ли это сдерживающим фактором? Трудно сказать… Тот, кто понимает свою проблему, пытается ее решать. У нас есть зависимые от алкоголя люди, которые специально накануне зарплаты отдают банковские карточки родственникам, чтобы уберечься от соблазна. Но большинство обязанных, как это ни прискорбно, живут в кредит. То есть зарплату пропивают, пока есть деньги. Потом идут попрошайничать у односельчан. С новой получки гасят долги, а на оставшиеся гроши вновь покупают спиртное. Это не только наша проблема – приблизительно такая же ситуация и у моих коллег. Просто проблемных работников у кого-то больше, у кого-то меньше. 

Да, на деревне всегда, и даже 10—20 лет назад, была пара-тройка известных личностей, которые прожигали свою жизнь за бутылкой. В итоге все они теряли работу и существовали за счет «калымов» – кому-то грядки сделать, кому-то дрова порубить или забор поставить. Но даже в наше время, когда многочисленные законы и директивы позволяют руководителям распрощаться с нерадивым сотрудником буквально в одно мгновенье, есть и такие ценные кадры, с которыми, несмотря на их крайне вредные привычки, никак расставаться не хотят. 

НЕДАВНО знакомый директор сельхозпредприятия признался: работает у него слесарь-сварщик. С тридцатилетним стажем за плечами. Это если считать по трудовой книжке. А если по реально отработанному времени — на четверть меньше. Почему такая разбежка? Просто ему обычно требуется ровно неделя, чтобы отметить получение очередного денежного довольствия. Зато после выхода из запоя цены человеку нет — любая задачка местному Кулибину по плечу. К нему даже из сервисных центров технари приезжают советоваться. Дядя Вася готов работать сутки напролет, в любой обстановке и за любые деньги.

— Как я от него откажусь? — задает давно уже решенный для себя вопрос начальник. — Без него хозяйство как без рук. Народ шутит: не стоит, мол, человека и кодировать — вдруг весь рационализаторский запал исчезнет? А если серьезно, лечить пытались. Даже за счет хозяйства. Безуспешно. Пришлось смириться. 

Сегодня на Витебщине стараются бороться с нехорошим «зарплатным синдромом» другим способом: хозяйственники предлагают в счет получки нужную в каждом доме продукцию, торговля до краев забивает промтоварами и продуктами питания прилавки и холодильные витрины. Еще задолго до дня «Ч» продавцы опрашивают покупателей и отправляют на район предварительные заказы на доставку тех или других вещей. А еще райпо искренне заинтересованы помочь сельхозникам в выплате зарплаты. Для этого используются различные способы взаимодействия. Например, молокозавод задолжал аграриям, но не имеет возможности перечислить деньги. А райпо должно за продукцию молокозаводу. В итоге потребкооперация отправляет деньги в сельхозпредприятие и таким образом аннулирует свой долг перед поставщиками «молочки». Другой вариант – если нет нужного количества живых денег, то на некоторую часть зарплаты люди могут купить товары в магазинах по спискам. В Бешенковичском районе в прошлом месяце такой услугой воспользовались труженики двух хозяйств. 

Одним словом, все способы хороши. Главное — чтобы после зарплаты не приходилось конфисковать тракторы и расследовать уголовные дела.

Елена БЕГУНОВА

a_veresk@mail.ru

126 литров «исключительно для себя»


Куда ведут и кого удушают щупальца самогонных змеевиков

Все чаще под маркой самогона, якобы чистейшего первача, нынешние дельцы в деревнях ухитряются сбывать совсем другие жидкости. В одной только Минской области в этом году уже конфисковали около 42 тысяч литров браги и более 2,2 тысячи литров самогона. Как работают схемы «алкобаронов», берущих в заложники зеленого змия целые семьи? 

С СОТРУДНИКАМИ УВД Минской области готовимся к рейду. Сигнал поступил из Воложинского района. На окраине райцентра госавтоинспектор остановил подозрительную машину. Прямо в салоне ничем не прикрытые две канистры с характерным запахом. Водителя для разбирательства доставили в РОВД, а мы, не мешкая, выехали в Воложин. 

Подозреваемый в самогоноварении пытался хитрить: мол, вез 40 литров первача в свой гараж. Живет на два дома – в соседнем районе и в деревне Брильки Воложинского района. Есть ли там самогон? Фигурант занервничал: мол, в Брильках хата пустая и нежилая! Решено, получив санкцию прокурора на осмотр домовладения, ехать в деревню, где на самом деле постоянно живут родители задержанного. Ведь самогонщики в наши дни законы знают: некоторые огораживают дом колючей проволокой, ставят видеокамеры и наблюдательные вышки. Но понятно, что при необходимости они милицию не остановят.

Дом немаленький, семья явно не бедствует. Хозяйка незваным гостям не рада.

— А что, бутылкой самогонки у вас в Брильках можно рассчитаться за работу? – интересуюсь с порога.

— Что вы, сын мне без того огород вспашет трактором. Ни он, ни муж не пьют.

Вместе с понятыми осматриваем домовладение. Временно исполняющий обязанности по должности начальника отдела охраны правопорядка и профилактики райотдела Владимир Шукевич все уловки самогонщиков знает наперечет. Одни подвешивают пятилитровые бутыли на вешалке, прикрыв курткой, другие прячут бидон в незаметной нише под полом. Был случай – в бочке с огурцами участковый инспектор заметил рыболовный крючок. Потянул, и всплыли две бутылки с сивухой. На этот раз дом чист. Нашли только пятилитровую емкость с бормотухой. Зато в сарае бочка не пустовала: несколько канистр с характерным запахом! «Это для себя заготовил!» — уверял непьющий сын. Что в них за жидкость, покажет экспертиза, а пока 126 литров будут ждать суда как вещдоки. Штраф за подобное правонарушение – до 30 базовых величин.

— В последнее время «оптовики» зачастую не занимаются самогоном в чистом виде: выгнать большой объем тяжело физически, да и вычислить их легче, — раскрыл схему обмана временно исполняющий обязанности начальника УОПП УВД Минской области Андрей Амбражей. – Вместо этого добавляют для запаха немного натурпродукта в дешевый технический спирт из России. 

Называют это пойло «вонючкой» и сбывают под видом любимого в народе самогона. Бывает, такая бутылка превращается в русскую рулетку. Реальный пример. Дачник в Заславле расплатился пол- литрой за подъем плиты на огороде. Потом та же бутылка ушла за услугу в Раков, новый хозяин отдал ее кому-то в деревне Першаи, а откупорили «путешественницу» на Новый год в Воложине. Трое участников того застолья попали в больницу с отравлением. Поэтому милиция сегодня стремится не просто конфисковать мелкую партию, а выйти на реальных воротил этого бизнеса, перерубить канал поставки. К слову, их прибыль может в пять раз превышать затраты.

— Лет десять назад у нас тут пойдешь в лес, самогонных аппаратов увидишь чуть ли не больше, чем грибов, — вспоминает Вячеслав Михайлович, житель Брильков, которого мы встретили на улице. – И для себя гнали, и на продажу – из муки, хлебную. Сейчас такого и близко нет. Участковый навел порядок, да и сами боимся суррогатов.

Андрей Амбражей знает из практики работы, что полностью промысел «тети Маши», которая в любое время суток готова поставить хоть стопку, хоть пол-литра, не пропал. Ведь сельский магазин закрывается рано, и все страждущие принять на грудь идут к ней. А та и рада – ночью накидывает лишние 20 тысяч на пузырь. Есть всего 10 тысяч — отмеряет стопку. Нет денег — запишет на «вексель». Вся зарплата хозяина подворья в деревне, бывает, уходит на этот проспиртованный долг. А некоторые не гнушаются вынести из дома курицу или кусок масла, купленные детям. «Точки» в основном держат пожилые сельчанки. Штраф их не пугает, совесть не мучает. Как и их поставщиков. Видимо, пока не дойдет до конфискации автомобилей, полностью эту беду не искоренишь. Ведь с «наркотакси» сработало – это явление милиция практически искоренила, а вот наказания для профессиональных самогонщиков пока далеко не так серьезны.

Впрочем, на некоторых и они действуют отрезвляюще. Вместе с участковым инспектором Алексеем Букштановичем мы проверили подворье Александра К. на отшибе деревни Углы. Пару месяцев назад у него изъяли более 800 литров браги и самогонный аппарат. Сейчас сивухой там и не пахнет. Говорит, еле выплатил штраф в 3 миллиона, больше ввязываться неохота – проще сходить в магазин.

ЦИФРЫ И ФАКТЫ

За три месяца этого года сотрудники органов внутренних дел во взаимодействии с заинтересованными ведомствами изъяли и уничтожили 127,9 тысячи литров самогона и самогонной браги, 379 аппаратов, используемых для его изготовления. Привлекли к административной ответственности за изготовление или приобретение крепких алкогольных напитков (самогона), полуфабрикатов для их изготовления (браги), хранение аппаратов для их изготовления более 2,8 тысячи лиц.

Алена ЯСКО, «СГ»

yasko@sb.by

Фото автора
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter