— Значит, теперь вслед за Марком Твеном вы можете говорить, что эти слухи сильно преувеличены, и согласно примете рассчитывать на долгую плодотворную жизнь. Вот даже сейчас для встречи с вами есть сразу два информационных повода. Будущий спектакль и картина «Неприкосновенность» с вами в главной роли, получившая на днях Гран–при Международного фестиваля DetectiveFEST в Москве. Насколько мне известно, в этом кино вы снимались без гонорара, исключительно из любви к искусству.
— Скорее, по дружбе. С Димой Зайцевым я работал во многих фильмах, два из которых принесли мне призы за лучшую мужскую роль («Стая» и «Между жизнью и смертью») — ну как я мог ему отказать? Бюджет у «Неприкосновенности» был практически нулевым, Юрий Елхов и Дмитрий Зайцев вдвоем заменили почти всех — сценаристов, режиссеров, операторов, продюсеров, это был целиком их частный проект. Да, они немолоды, давно на пенсии, но все такие же профессионалы и еще на многое способны. Что бы там ни говорили, а за награды этого кинофестиваля спорили 80 стран, и жюри было интернациональным. Хотя мы сняли все очень быстро, поскольку одновременно я был занят в съемках еще двух картин.
— Надеюсь, теперь финансирование для своих будущих проектов наша старая киногвардия найдет скорее — не зря же Дмитрий Зайцев и Юрий Елхов так вдохновенно рассказывают в интервью о продолжении совместной работы. Обещая, что сотрудничество с Александром Кашперовым будет продолжаться.
— Уже лет 10 мы обсуждаем фильм по сценарию нашего известного скульптора Владимира Жбанова. Мне там отведена роль Модильяни, это прозвище одного из героев, также скульптора. Возможно, на сей раз наши разговоры воплотятся во что–то более конкретное.
— В «Неприкосновенности» вы сыграли роль серийного убийцы, в темное нутро которого сложно поверить почти до финальных кадров. Вслед за героиней Ольги Рептух могу повторить, что вы кажетесь мне очень хорошим человеком, Серж... Простите, Александр Борисович. Ваше личное дело безупречно: без вредных привычек, душа компании, завсегдатай филармонических концертов. Опять же цветы на даче, кошка с псом в квартире...
— Так бывает.
— При этом вы сыграли столько неоднозначных, а порой откровенно мерзких персонажей. И есть расхожее утверждение: мол, актер берет «из себя» все, что есть в его героях.
— Конечно, я неидеален. Но за все себя прощаю. Ведь те, для кого я был источником неприятных переживаний, меня давно простили.
— Юбилей своей творческой деятельности вы отмечаете спектаклем «Смешанные чувства» о превратностях любви двух очень одиноких и давно не юных людей...
— Существует два варианта этой пьесы. Первый — откровенная комедия. Так играли эту историю Геннадий Хазанов и Инна Чурикова, Михаил Боярский в дуэте с супругой Ларисой Луппиан — многие театры ставили такой вариант. Но лично мне всегда хочется вызвать не просто смех в зале, а заставить зрителя переживать. Узнав о существовании второго варианта, решил сделать компиляцию комичного и драматичного. Ведь два глубоко одиноких человека — это судьба, это трагедия. Александру Ефремову, режиссеру спектакля, также показалась интересной подобная трактовка известной пьесы.
— Знаю, что для вас, как и для многих других ваших коллег, завершение театрального сезона означает начало съемок в новых проектах. А на что вы обращаете внимание в первую очередь, решая принять или отклонить предложение о съемках?
— На фамилию режиссера. Есть такие, с кем даже не стану разговаривать на эту тему. Один из них, например, заявил, что белорусские актеры согласны сняться хоть за пачку сигарет. Отсутствие уважения к актеру всегда отражается на кино. Ну и зачем мне ввязываться в такое? Конечно, деньги решают здесь многое, но далеко не все. Поэтому у Елхова с Зайцевым я готов сниматься на каких угодно условиях. И заранее готов принять любое предложение Рамиля Сабитова. Не потому, что его «Екатерина» взяла «ТЭФИ». А потому, что когда я приехал в Москву на озвучку его фильма, в оставшиеся до поезда часы он повел меня по музеям. При том, что я знаю, насколько Рамиль занят.
— Словом, летний отдых на курорте по–прежнему не ваш случай?
— Ну почему же? В прошлом году я даже в Турцию съездил. Правда, это был кинофестиваль. До того ни разу не был ни в Турции, ни в Египте — работал. Зато в прежние времена весь Союз объездил. Сочетал съемки с путешествиями.
— По сути, это формат жизни одинокого человека.
— Да, я сирота.
— Судьба актера — быть одиноким?
— Возможно. Семья забирает очень много, а у меня на первом месте всегда была работа. Всю жизнь вспоминаю записку, которую мне написали в детской редакции белорусского телевидения еще в 1959 году: «Без труда и рыбку не выловишь из пруда». Работоспособность в актерской судьбе играет, пожалуй, решающую роль.
— В ваши годы многие уже усаживаются за мемуары...
— Ну, не знаю. Вспомнить, конечно, есть что. Но рано мне еще за мемуары.
cultura@sb.by
