За все это время супруги Мацуро расставались лишь на несколько днейПосле освобождения Белоруссии молодой партизан Андрей Мацуро очень просился в Красную Армию.
— Наши врага добивают в Германии, а меня как молодого партийца в Белоруссии оставили. Советскую власть на селе налаживать. Тяжко было: школа, в которой будет сельсовет, заминирована. Ни карандаша, ни бумаги...
Может, Андрей Андреевич и дальше продолжал бы атаковать просьбами военкомат. Но тут, как говорится, в дело сама судьба вмешалась. Принесла ему как–то почту молоденькая девчоночка, дочка местного почтальона. И скоро герой–партизан начал размышлять над тем, что на селе тоже жить можно...
С тех пор шесть десятилетий прошло. В недавние выходные в уютном домике Мацуро, спрятавшемся в глуши старых минских улочек, было большое торжество. Всем свадьбам свадьба — бриллиантовая! Съехалась большая родня, «молодым» кричали «горько!», а они улыбались друг другу, как в пору своей весны, в тот первый мирный год, когда ни голод, ни нужда не могли одолеть чувство простого человеческого счастья, которое пьянило обоих.
За плечами огромная, трудовая, полная событий, невзгод и радостей жизнь. Когда же вспомнить об этом, как не в юбилейный день, за праздничным столом, вместе с тремя сыновьями, невестками, внуками.
— Про войну — об этом пусть он рассказывает, — улыбается бойкая Надежда Павловна, — я девчонкой еще была. Мне ведь 17 лет было, когда я в 1946 году за него замуж пошла.
— Не страшно было?
— В те времена не выбирали. Но ни дня об этом я не пожалела!
С первых дней войны 17–летний Андрей Мацуро искал себе применение. На фронт, сказали, годами не вышел. Но сидеть без дела, глядя на то, что творится вокруг, он тоже не мог.
— Узнал я, что в полутора километрах от моей родной деревни Папарное Крупского района прячутся несколько офицеров Красной Армии и бывший директор нашей школы. Я сначала связным у них был, группа постепенно разрасталась. Мы с товарищем и его отцом помогли устроить партизанскую зимовку, построили землянку на 15 человек. Постепенно к нам подтягивались сбежавшие из борисовского лагеря военнопленные. После отступления дивизии Руссиянова в окрестных лесах много оружия осталось. Вот им–то наша партизанская группа и вооружалась.
Там, в партизанском отряде, произошло важнейшее, как считает Андрей Андреевич, в его жизни событие. Зимой 1942 года он вступил в партию. И клятве, которую давал в промерзшей землянке, остался верен до сих пор.
— Я не пропустил ни одной боевой операции, — вспоминает Андрей Андреевич, — с первых дней существования нашего партизанского отряда и до освобождения. Начинал в отряде пулеметчиком, а потом стал политруком. За жизнь свою никогда не боялся. Только одно серьезно страшило: ранение. Лучше уж сразу насмерть, чем так... У приятеля моего пуля раздробила кость. Началась гангрена. Никогда не забуду, как ему в походных условиях операцию делали, ногу ножовкой отрезали. А как сложно было с покалеченным товарищем — ни на лошадь посадить, ни в телегу. Когда самолеты с «большой земли» к нам начали прилетать, стало легче — раненых хоть в тыл переправлять возможность появилась. А самолеты нам оружие привозили. И газету «Совецкая Беларусь». Читали мы ее тогда, вырывая друг у друга из рук. В этой газете и про мой первый орден написали — указ опубликовали, что я к нему представлен. А вручали его уже в Минске, в Доме правительства. Окна там все еще зафанеренными были, а город больше на большой пустырь похож. Выступил я тогда с краткой речью, а после гляжу — ее опубликовала «Совецкая Беларусь»! Так что к названию этому я на всю жизнь прикипел. И в самые голодные послевоенные годы выписывал «Советскую Белоруссию», находил копейку. Так что больше 60 лет, считай, я ваш читатель. Как с супругой у меня бриллиантовый юбилей, так и к «СБ» чувства проверенные!
После этих слов старики разворачивают свежий номер «СБ», который всегда на столе у Андрея Андреевича, и высказывают на правах самых уважаемых и старейших читателей конструктивные мысли о газете, да и о жизни вообще.
— На сегодняшний день нам грех на что–то жаловаться, — говорит Андрей Андреевич, — запросы у нас не большие, а пенсии хорошие, к праздникам нас, ветеранов, всегда поздравят. Ведь внимание куда важнее рубля. Особенно поблагодарить хочу руководство комбината силикатных изделий. Я на нем уже после выхода на пенсию работал. Не было ни одного праздника, чтобы они забыли поздравить. Чтобы премию не вручили, чтобы нас, ветеранов, директор к себе за стол перед Днем Победы или освобождения Белоруссии не пригласил. Приятно, когда не словами, а делами нас помнят!
Много в этот день звучало воспоминаний: о войне, голодных послевоенных годах, как непросто было троих детей, почти погодков, поднимать. А потом, поразмыслив хорошенечко, припоминают старики, взявшись за руки: «А ведь все мы прошли вместе. За эти годы мы расставались — по пальцам можно пересчитать сколько раз».
— Когда ты, Андрей Андреевич, в больнице лежал, — говорит супруга.
— Когда ты, Надежда Павловна, мне сыновей рожала, — говорит супруг.
Они счастливо улыбаются. За многие годы совместной жизни они даже внешне стали как будто друг на друга похожи. Воистину такое счастье — душа в душу прожить шесть десятилетий — судьба дарит самым достойным.
