«Мы самые богатые!»

Эту фразу бессменный директор «Славянского базара в Витебске» произнес в 1992 году. Пророческую цитату из того далекого года, когда продукты были по талонам и никто не мог предсказать, что с нами будет дальше, стоит привести полностью...

Пророческую цитату из того далекого года, когда продукты были по талонам и никто не мог предсказать, что с нами будет дальше, стоит привести полностью: «То, что мы нищие – это ясно. Но с другой стороны, мы самые богатые: обладаем прекрасным городом для проведения фестиваля, имеем шикарного зрителя, так как ни один город не продает такого количества билетов на фестивалях. У нас есть потрясающая концертная площадка. Мы богаты! И я глубоко убежден, что «Славянский базар» имеет большую перспективу, потому что без России и Украины мы не выживем. К сожалению, или к счастью, или пока...» Конечно, «Славянский базар» – дитя коллективное, плод усилий множества людей, и все же без Басса и его потрясающего оптимизма он был бы другим: дух любого предприятия или мероприятия на сто процентов зависит от первого лица.

– Родион Михайлович, при каких обстоятельствах вы стали директором городского Центра культуры?
– Активно участвовать в мероприятиях ГЦК я начал еще студентом, когда учился в пединституте. С 1973 года был ведущим, помогал в организации ансамблей, руководил театром миниатюр, а в 1976-м ушел из школы ради того, чтобы работать в Центре культуры на постоянной основе.
Вся моя творческая биография, по сути, дело рук Ирины Андреевны Козиной, директора ГЦК, которая взяла меня на работу, поддерживала даже безумные идеи и сделала меня директором. В 1981 году здание Центра культуры закрывали на капитальный ремонт, а Козиной предложили другую должность. Искать кого-то было некогда, и она сказала: «Давай поставим тебя исполняющим обязанности, а потом сюда подберут человека и ты быстренько перейдешь ко мне». Я принял городской Центр культуры, где было 9 штатных единиц и одно здание. А сейчас в его составе 11 филиалов и 400 работающих. Так уж вышло, что никого не нашли, год я был исполняющим обязанности, а ремонт затянулся на шесть лет.
На время ремонта, якобы на год, нас переселили в здание бывшего пожарного депо с печным отоплением. Шесть лет мы прожили в таких условиях... Не знаю, чем занимались больше: массовыми мероприятиями или топили печки. Как сейчас помню – оставалась одна дежурная, все остальные ехали в лес на заготовку дров. Трудности скрепили команду намертво, и до сих пор это почти семья. С одной стороны, по всем законам жанра мы должны были развалиться, с другой – если выжили, после такого ничего не страшно.
– Даже замахнуться на проведение международного фестиваля искусств?
– «Фестивалить» мы начали задолго до «Славянского базара». В 1976 году это был фестиваль патриотической песни «Красная гвоздика», потом городской фестиваль традиционной джазовой музыки «Парад Диксилендов» – весенние прогулки на барже по Двине, музыкальные трамваи. Осенью проводили международный фестиваль джазовой музыки, о котором можно прочесть в музыкальных энциклопедиях. В Союзе было всего три фестиваля, посвященных джазу: в Ленинграде, Ярославле и Витебске. Джаз тогда был запретным плодом, мы приглашали известных музыкантов, и никто не спрашивал про гонорары: люди ехали за то, чтобы им оплатили дорогу, дали покушать и дали выступить. Это были особая аура, особая жизнь и море эмоций. Хороший опыт дали фестивали польской песни, то есть мы были готовы проводить серьезный международный форум.
– Тогда, в 1992-м, идея славянского братства была чуть ли не крамольной. Развалился Советский Союз, все мечтали о суверенитете, и я хорошо помню, как издевалась пресса над вашей затеей. Как вы решились?
– Не буду вешать на грудь ордена и говорить, что предчувствовал, как будут развиваться межгосударственные отношения. Нет. Это было интуитивное решение, причем коллективное. Когда в Польше приказал долго жить фестиваль советской песни, у нас с компаньонами было много идей и разговоров, один из которых происходил в Москве, в гостинице «Россия», которой уже нет, и самым близким рестораном к ней был «Славянский базар»... Не поверите, но привлек именно «базар» – место, где продают и покупают.
Претензий к фестивалю и со стороны прессы, и со стороны высоких чинов было много, потому что это была частная инициатива. Цеплялись даже к слову «базар» – мол, слово тюркское, а не славянское, а про «пир во время чумы» и говорить нечего! Но опыт подсказывал, что проведение фестиваля – перспективное дело, благодаря которому Витебск может – в этом я был уверен! – стать известным. Огромное спасибо надо сказать мэрам Витебска, которые в самые трудные годы поддерживали фестиваль. Николай Федорчук, Валерий Неушев, Владимир Пелогейко – если бы кто-то из них сказал, что Витебску не нужна эта «вакханалия», ничего бы и не было.
– Мог бы «Славянский базар» выжить без поддержки государства?
– Нет. Жизнь показала: там, где фестивали не имеют такой поддержки, все поросло бурьяном. Коммерческие проекты – это отдельная история с платным участием. Когда в 1995 году фестиваль впервые посетил Президент Беларуси Александр Лукашенко, он сразу объявил, что будет этот фестиваль патронировать, и слово свое держит твердо. Все последние 16 лет фестивалю обеспечена государственная поддержка, а сам Александр Григорьевич каждый год приезжает на его открытие. Понимание и поддержка главы государства имеют решающее значение, потому что очень многие люди во власти, особенно финансисты, любят рассуждать о том, сколько крыш можно было бы отремонтировать и дорог сделать на эти деньги.
– Разве фестиваль не стал рентабельным мероприятием?
– Международный фестиваль искусств это, прежде всего, культурное, а не коммерческое событие. За 20 лет в Витебске побывали представители более чем 65 стран мира! Этот фестиваль – истинно народная дипломатия, событие национального масштаба, которое укрепляет международные связи и поднимает престиж страны. Кто, скажите, сделает для нашей страны то, что делает «Славянский базар в Витебске»?

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter