Председатель Центризбиркома Лидия Ермошина ответила на вопросы читателей «НГ».
Следующий год — это год большого выборного сезона. В апреле пройдут выборы в местные Советы, а в конце года, как планируется, будет дан старт президентской избирательной кампании. Причем эти важные события пройдут по новым правилам. Палата представителей уже рассмотрела законодательные поправки. Теперь свое слово должны сказать сенаторы. А затем документ поступит на рассмотрение главы государства.
Всего же нас ожидает более 130 новаций. Дается больше простора для партий и общественных объединений: в избирательных комиссиях их выдвиженцев может быть до трети, упрощается и процедура регистрации кандидатов, к тому же разрешается политпартиям выдвигать своих кандидатов во всех избирательных округах независимо от того, есть ли там их структуры или нет. Теперь претенденты на победу в президентских и парламентских выборах смогут иметь свои персональные избирательные фонды. Отменяется порог избирательной явки на выборах в местные Советы. Не означает ли это, что Беларусь готовится в перспективе перейти к пропорциональной системе, когда граждане будут голосовать не за конкретного человека, а по партийным спискам? Какими правами наделяются наблюдатели? Чего ожидать от предстоящих выборов? Эти и другие вопросы читатели “НГ” задали в ходе прошедшей в редакции газеты онлайн-конференции с председателем Центральной комиссии Республики Беларусь по выборам и проведению республиканских референдумов Лидией Ермошиной. Сегодня мы публикуем краткую версию
онлайн-конференции. Более подробную — читайте на сайте “НГ”: www.ng.by
Не пора ли нам переходить от мажоритарной избирательной системы к мажоритарно-пропорциональной? У нас в стране стабильная экономическая и политическая ситуация, и, по-моему, это самый подходящий момент для развития партий. А существующий порядок выборов, по сути, тормозит развитие партийной системы в стране...
— Я не могу сказать, что наша избирательная система тормозит развитие партий, потому что по избирательному закону политическим партиям у нас предоставлены самые большие преференции среди всех участников выборов. Тем не менее, конечно, пропорциональная система является гораздо более прогрессивной для развития партий, потому что она для них представляет реальные шансы быть избранными. Но подчеркну еще раз: мы не можем поменять избирательную систему, не меняя Конституцию. В Основном Законе закреплены нормы, которые предполагают использование только мажоритарной системы.
Когда у нас появится единый регистр избирателей? Дело в том, что я живу в Лошице, в квартире прописано пять человек. И вот уже третьи выборы подряд сталкиваюсь с тем, что, приходя на избирательный участок, не нахожу в списках двух-трех совместно проживающих со мной родственников. Мне отвечают, что списки, мол, формируются в ЖЭСах, туда и надо обращаться с претензиями. Не пора ли навести порядок в этом деле?
— Действительно, давно пора здесь наводить порядок. Особенно в столице, потому что из других регионов практически не поступают жалобы и заявления граждан по поводу невключения их в списки избирателей. Участковая комиссия уходит от ответа, делая ссылку на ЖЭС. ЖЭСы вообще за это не отвечают. Получив список избирателей, участковая комиссия должна его уточнить путем обхода квартир. Но комиссии зачастую этого не делают, или сами граждане их не пускают к себе.
Но мы обязательно придем к единому регистру избирателей после того, как перейдем к единому реестру всех граждан страны. А закон о таком реестре уже принят. Так что, думаю, к парламентским выборам 2012 года вполне возможно и появление единого регистра избирателей.
Я работник госпредприятия. Когда проходят выборы, наш директор собирает коллектив и прямо-таки требует голосовать досрочно.
— Вопрос серьезный, и, действительно, голосовать досрочно принуждать никого нельзя. Я думаю, что, скорее всего, поведение директора вызвано не желанием каким-то образом повлиять на итоги выборов, а связано с тем, что он отвечает вообще за участие данного трудового коллектива в выборах. Поэтому ему гораздо проще, лучше, комфортнее работать, когда в исполкоме никто не скажет: “Ты плохо занимаешься воспитательной работой, поэтому члены коллектива не участвовали в выборах!” А когда до основного дня голосования все уже проголосовали, руководитель чувствует себя абсолютно уверенно. Если избиратель действительно намерен участвовать в выборах — да ради бога, пусть участвует тогда, когда он хочет. Я хочу еще раз повторить: если будут факты давления на избирателей, принуждения к участию в выборах, обращайтесь к нам. Либо к прокурору.
На прошлых выборах в местные Советы депутатов в некоторых избирательных округах было зарегистрировано всего по одному кандидату. Сейчас еще отменяется и 50-процентный барьер явки избирателей. Не выхолащиваем ли мы искусственно идею местных выборов? Ведь качество жизни во многом зависит от того, как работает местная власть. Зачем же ее принижать?
— Авторитет власти зависит от самой власти. Думаю, что нужно дать возможность избирателю самостоятельно принимать решения. Насколько ему нужна местная власть, самоуправление (а она ему, разумеется, нужна), насколько сам избиратель заинтересован в том, чтобы пришел к власти тот или иной депутат. Я думаю, что, когда над избирателем не будут стоять, он станет гораздо более ответственным в принятии решения. Ведь барьер явки избирателей на местных выборах отменен почти во всех государствах, которые окружают Беларусь. К тому же если нынешнее наше нововведение сработает плохо, скажется на качестве выборов, органы, которые их организуют, будут исходить из того, что выборы необязательны, и не будут принимать меры по надлежащей организации выборов, то, думаю, мы всегда можем вернуться к пересмотру этой нормы.
Скажите, по новому законодательству смогут все-таки наблюдатели следить за подсчетом голосов или нет? Как это будет выглядеть практически? На каком расстоянии они будут находиться? Может, все-таки зря победила точка зрения, что председатель определяет, где находятся наблюдатели?
— Знаете, в законе вообще этого не сказано. А сказано, что наблюдатели имеют право наблюдать. Закон не конкретизирует эти положения — где наблюдатель находится, на каком расстоянии от стола... Вы знаете, может, это и лучше, потому что любой отход от правила, если правило очень конкретно, уже ведет к созданию конфликтной ситуации и априори к возможности признания выборов недействительными только на основе технических ошибок. Разумеется, мы в своих разъяснениях будем нацеливать участковые избирательные комиссии на создание наиболее благоприятных условий для наблюдения.
Насколько я понял, для кандидатов в депутаты и в президенты хотят ввести собственные избирательные фонды. Но это же заведомо создает барьеры для рядовых граждан, желающих выдвинуть свою кандидатуру в тот же парламент. Я работаю учителем, зарплата у меня около 800 тысяч. Разве смогу я тягаться с теми, у кого кошелек толще? И кто будет контролировать поступление и расход средств из этих фондов? Возможна ли вообще честная конкуренция там, где большие деньги?
— Речь не идет вообще о больших деньгах. Разумеется, чем больше денег задействовано, тем меньше конкурентоспособность альтернативных кандидатов. С богатыми конкурировать тяжело. Но у нас ограничивается размер избирательных фондов. Например, фонд для кандидатов в президенты, если бы мы проводили выборы сейчас, составил бы не более 105 миллионов рублей. Согласитесь, для указанных целей это небольшая сумма. Что касается кандидатов в депутаты парламента, то размер их фонда на данный момент не должен превышать 35 миллионов рублей. То есть те лица, у которых нет средств для образования избирательного фонда, нет спонсоров, практически не пострадают. Они все равно получат бесплатное время для выступлений на телевидении и радио, возможность бесплатной публикации предвыборной программы в печатных СМИ и даже возможность изготовить предвыборную агитационную продукцию за счет бюджетных средств.
Кстати, в некоторых государствах размер денежных средств в избирательных фондах вообще не ограничен. Например, в США. Но для таких кандидатов ничего не выделяется из бюджета. Вот там кошельки действительно влияют на ход и итоги выборов.
У нас государство небогатых людей. Именно поэтому мы ограничиваем объемы данных фондов. А во время выборов в местные Советы индивидуальных финансовых фондов не будет вообще.
Как известно, в советские времена на каждом избирательном бюллетене проставлялся индивидуальный номер. Сейчас же такого нет, что, на мой взгляд, создает возможность кривотолков о якобы подтасовке бюллетеней (ведь их можно напечатать сколько угодно). Может, стоит взять из прошлого лучший опыт?
— Сам по себе номер ничего не дает. Для этого тогда надо делать избирательные бюллетени наподобие билетов на массовые зрелища, с отрывными корешками, чтобы можно было подсчитать количество выданных бюллетеней. Без этого можно сколько угодно напечатать бюллетеней под номером один, номером два и так далее. Более того, если мы будет выдавать бюллетени с номерами, отмечая их в списке избирателей, то это прямой контроль за волеизъявлением граждан. То есть мы можем найти в ящике для голосования бюллетень номер два, потом по списку найдем избирателя, который проголосовал под этим номером, и узнаем его мнение. Этого делать ни в коем случае нельзя. Вот в чем ущербность контроля подобного рода.
Какие прогнозы по предстоящим выборам в местные органы власти и президентским выборам вы можете дать?
— Думаю, что на выборах в местные органы власти кандидатов будет немного. Моя надежда — на людей бизнеса. Может быть, они сколотили первоначальный капитал и займутся активной политической деятельностью. Хотя здесь, конечно, палка о двух концах. Зачастую люди бизнеса идут во власть, только чтобы облегчить жизнь своим коммерческим структурам. И это очень плохо, конечно. Потому что избиратели изначально возлагают на этих людей большие надежды.
Не думаю, что будет много кандидатов на президентских выборах — с каждым годом их становится все меньше. Может быть, это и хорошо. Потому что люди, которые заявляют о своем участии в кампании такого высокого уровня, должны быть людьми серьезными. Ни в коем случае не хотелось бы, чтобы альтернатива была маленькой. Мы лелеем всех кандидатов, потому что стараемся, чтобы избирателю было из кого выбирать. Надеюсь, что их будет хотя бы не меньше четырех, как во время последних выборов президента.
Почему в президенты у нас не идут женщины?
— Дело в том, что кандидатом в президенты женщине стать очень тяжело. Все зависит от команды, но собрать сто тысяч подписей, сразу скажу, изначально непросто. У нас кандидаты-женщины бывают, но очень редко. Все-таки женщины, наверное, более мягкие и нежные. Это жесткая деятельность, и я не советовала бы своей хорошей знакомой или приятельнице заниматься ею. Женщины слишком эмоциональны, они все тяжело переживают. Я не знаю, сможет ли она оставаться женщиной, пройдя избирательную кампанию в качестве кандидата в президенты... Что касается человеческих качеств: мне очень нравятся люди с чувством юмора, люди доброжелательные, совестливые, которые всегда могут поставить себя на место другого человека. Это качества элементарные и, к сожалению, они все больше утрачиваются...
