В Купаловском театре состоялась премьера спектакля Николая Пинигина «Толерантность»

...И бутылка рома

Беда нашего театра — часто начинает бодро, помпезно, преисполненный пафоса, с замахом на мистериальность и ярко выраженной претензией на величие, а вывод делает копеечный: не ешьте на ночь сырых помидоров. Или — подагру хорошо лечить на водах в Баден–Бадене. Бывает, и вовсе забудут, с чего начинали и к чему заводили разговор. Начнут, например, про будни подводного флота, а перейдут на тему женской верности. Или растянут гармонь во славу всеобщего равенства, а закончат грустным выводом о том, что классовый барьер непреодолим. Хочется взломать фомкой кассу: верните деньги за билеты! Где это вы видали классовое общество? Лично я его в упор не вижу. Социальный лифт с ветерком бодро ездит туда–сюда по всем этажам постсоветского общества, готовый захватить наверх всех желающих, только бодрящие сквозняки гуляют. Дело в вашей расторопности: не надо варежкой хлопать.

ФОТО АЛЕКСАНДРА КУШНЕРА

В премьере художественного руководителя Национального академического театра им. Я.Купалы Николая Пинигина «Толерантность» по пьесе «Бог резни» французского драматурга Ясмины Реза получилось наоборот. Начали бытово, крикливо, эмоционально, в какие–то моменты даже переходя на истерику, а вырулили — не без помощи высококачественной бутылки рома — почти к «Закату Европы» Освальда Шпенглера. Ни больше ни меньше. Браво!

Финальная сцена с приходом гостей, облаченных в арабские одежды, у среднестатистического зрителя сразу же вызывает вопрос из Откровения Иоанна Богослова: «Сии, облеченные в белые одежды, — кто они и откуда пришли?» — ставший, как мы помним, когда–то эпиграфом к роману Владимира Дудинцева «Белые одежды». О временах лысенковщины в советской генетике. Но в данном случае ответ приходит на ум сам, и от этого только холодеет позвоночник. Хотя и ответ из Иоанна Богослова тоже подходит: «...Это те, которые пришли от великой скорби».

«Кто твой бог? Портвейн?» — спрашивал уличного забулдыгу распоясавшийся поэт Макаров в исполнении Сергея Маковецкого, угрожая тому пистолетом. Пьяница не находил что ответить и сходил с ума. В «Толерантности» зримо сражаются два бога: бог эволюции, разума, компромисса и бог вражды, агрессии, междоусобицы.

На чьей вы стороне, даже когда вас никто не видит? — словно бы подмигивает вам режиссер. Подставите ли второй зуб, если вам выбьют первый? А вместе с ним будят в нас все эти вопросы и два блестящих актерских состава. Я видел на сцене Викторию Чавлытко, Олега Гарбуза, Марину Гордиенок и Александра Павлова. Актеры, что называется, включились — только искры летели. Не влезай — получишь букетом желтых тюльпанов по голове.

Мой старый армейский друг Викентий Вератила, которого недавно отчислили из духовной семинарии за богоборческие настроения (он все еще продолжает, как Лев Толстой, свои духовные поиски), вышел из театра босой, разгоряченный и довольный, насвистывая песню Наташи Королевой:

Желтые тюльпаны — вестники pазлуки.

Цвета запоздалой утpенней звезды, утpенней звезды.

Желтые тюльпаны помнят твои pуки.

Помнят твои губы стpогие цветы, стpогие цветы.

Я считаю, премьера состоялась, ведь человек поет только тогда, когда ему хорошо.

Добрый зритель в 9–м ряду.
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter