В Белорусском государственном театре кукол прошла премьера спектакля «Евангелие от Иуды» — вольное переложение главным режиссером театра Алексеем Лелявским романа Владимира Короткевича «Христос приземлился в Гродно». В отличие от предыдущей хулиганской и довольно лаконичной фантазии по Аристофану «Птицы» нынешняя история растянулась на три часа и пятнадцать минут. Как в большом полотне, тут есть антракт, свои длинноты и смысловые дыры. Как будто режиссеру надоело куда–то торопиться, он осмотрелся, понял, что находится в собственном доме и пригласил зрителя к неторопливому и вдумчивому разговору. Однако то ли последние премьеры театра разбаловали зрителя и настроили его на несерьезный лад, то ли не время сейчас для душеспасительных разговоров, но в антракте за шляпами и пальто потянулась ровно половина публики, и премьерный зал на втором действии заметно опустел. Для любого другого театра это было бы очевидное поражение, но только не для труппы Лелявского. Она довольно бодро отыгрывает вторую часть, не обращая внимания на строптивого и своенравного зрителя, которому в этот раз «куклы не зашли». Вкусы меняются, а вектор эволюционного развития театра есть только в голове у его руководителя. Если решил, что надо ставить Короткевича, так тому и быть. Тем более в афише уже есть «Ладдзя роспачы». Современные режиссеры любят мыслить дилогиями и трилогиями, и на меньшее не согласны.Между нами, посчитать удачей «Евангелие от Иуды» могут только самые преданные поклонники режиссера. Скрестив события XVI века из романа Владимира Короткевича с эстетикой хиппи, превратив отдельных персонажей романа в «детей цветов», снабдив происходящее звуковой дорожкой с белорусскими народными песнями, композициями группы The Doors и узнаваемой авторской музыкой постоянного композитора режиссера Леонида Павленка, спектакль все три часа пробуксовывает и никуда не движется. Вот вышел на сцену персонаж Тимура Муратова, чтобы поделиться с сидящими в зале каким–нибудь афоризмом. Вышел и скрылся — его место заняли коварные куклы с актерами внутри. Подошел к микрофону, чтобы зачитать очередной концептуальный текст, заслуженный артист Владимир Грамович. И выход его в таком качестве чтеца, и надоевшие порядком уже микрофоны выглядят натужно. Лелявский, повествуя о теме самозванства и лжепророков, поднятой им в изящном «Самозванце» Брестского театра кукол, вдруг ударяется в ощутимую дидактику. Грозит зрителю пальцем, проводит художественные параллели с сегодняшним временем. (В какой–то момент мне даже причудился призрак «Тангейзера» Тимофея Кулябина, во какого страху нагнал Лелявский.) От привкуса этой дидактики вяжет во рту, как будто съел зараз пяток яблок белого налива. Там, где раньше была самоирония и кураж, клубится сырой туман тревожных, наползающих друг на друга мыслей.
В этом спектакле много кукол. Но временами актеров в них и даже без них просто плохо слышно, и совершенно непонятно, что они говорят и к кому обращаются. Слегка невнятны и невыразительны женские образы. Они томно стоят в свете торшера, мнут пальцы, заговаривают с главным героем какими–то странными, неестественными голосами. Так могла бы ломать пальцы Рената Литвинова. Их хочется как–то встряхнуть, спросить — откуда столько статики и условности, как будто мы не в драматическом театре, а в опере наподобие «Мадам Баттерфляй».
Вообще, всей этой истории не помешало бы больше естественности и живых эмоций, но как только речь заходит у нас о событиях старины глубокой и теме национального самоопределения, на творческую группу, как правило, нападает столбняк. Вместо живых лиц мы видим маски, вместо хорошо рассказанной истории — рваный претенциозный коллаж.
Посреди этого хаоса трудно отдать кому–то конкретному свои симпатии. Вполне возможно, что спектакль еще настоится или отстоится, режиссер внесет в него какие–нибудь правки и сокращения, и тогда в картине что–то изменится в лучшую сторону. Пока же ничего, кроме инвектив в духе «нет лжепророков в своем отечестве» или «неси свой крест и веруй», в мою чуткую голову после данной премьеры не приходит.
Добрый зритель в 9–м ряду.
Советская Белоруссия № 200 (25082). Вторник, 18 октября 2016
