Один день в прославленной Центральной музыкальной школе в Москве

В гардеробе детская разноголосица. Мамы натягивают малышам–подготовишкам теплые куртки и обувь, даже не подозревая, что снаряжают будущую звезду мировой сцены. Те, за кем еще не пришли, играют в шахматы с гардеробщицами. Штрих не праздный. С первой минуты пребывания в Центральной музыкальной школе (ЦМШ) при Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского ощущаешь ее уютную домашнюю атмосферу. Даже звонков на перемену в этой школе не дают...

...Из окна квартиры, которую снимают Ксюша с мамой в Москве, видна консерватория. Школа, в которую ходит Ксюша, где–то рядом, в колодце высотных зданий, опоясанных Кисловскими переулками. Ксюше семь лет. Она мечтает выйти когда–нибудь на сцену Большого зала консерватории со своей волшебной арфой.

Ксюша Курлович — самая юная арфистка Беларуси. Она уже дважды побеждала на серьезных международных конкурсах в Стокгольме и во Флоренции.

С трех лет Ксюша занималась музыкой в родном Минске. Даже записала в студии незатейливую детскую песенку «Ах, ладошки...».

В крохе разглядели талант и посоветовали поступать в Центральную музыкальную школу при Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского — фабрике звезд мировой классической сцены.

— Ксюша, почему ты выбрала арфу, а, скажем, не скрипку или фортепиано? — cпрашиваю у «маэстро», чья белокурая головка–одуванчик едва видна над столом.

— У арфы форма красивая. Волшебный звук. Цветные струны...

Ксюша говорит шепотом. Я пытаюсь шутить, тоже переходя на шепот.

— Что, за нами следят?

— Горло простудила, — озорно уточняет Ксюша.

На интервью Ксюшу привела мама. Мама Таня. Мама рассказала мне «по секрету», что, когда была беременна, муж заставлял ее часами слушать классическую музыку: «Это полезно для будущего ребенка». На каникулах Ксюшу везут к бабушке в Мозырь. Арфу грузят в багажник.

— Надо заниматься каждый день, — шепчет Ксюша. И, добавив металла в свой детский лепет, цитирует своего педагога Елену Николаевну Ильинскую: — Важно не потерять контроль над пальчиками.

— Вы готовы к тому, что сказка кончится и мечта Ксюши покорить своей арфой лучшие сцены мира так и останется мечтой? — провоцирую симпатичную маму Ксюши на острый диалог.

— Мы об этом не думаем, — не повелась на мой вызов Таня. — Это уже само по себе счастье — учиться в ЦМШ.

Более половины учеников ЦМШ приезжают в Москву из российских провинций и из+за рубежа.

Мама Ксюши подчеркнула «мы» не случайно — за талант детей отвечают и их родители. Это обоюдная ответственность. ЦМШ — единая кровеносная система: дети — родители — педагоги. Один на один со своей одаренностью ребенку не справиться. И уж тем более не выстроить достойную его таланта карьеру. Недаром великий американский скрипач Иегуди Менухин (к слову, уроженец Гомеля) назвал ЦМШ «лучшей детской музыкальной школой в мире». Нелепо измерять музыкальные успехи цифрами, но... 80% российской и мировой музыкальной элиты — выпускники ЦМШ.

Директор ЦМШ Владимир Овчинников осуществил уникальный проект «Овчинников приглашает». Со всех концов света в ЦМШ приезжают великие музыканты — выпускники школы — и не только. Первой ласточкой был пианист Владимир Фельцман — сын композитора Оскара Фельцмана. Дал в ЦМШ мастер–класс. Его примеру последовали другие великие: Дмитрий Алексеев, Питер Донохоу (который, к слову, разделил с Овчинниковым вторую премию на седьмом конкурсе П.И. Чайковского в 1982 году), Виктория Муллова, Дмитрий Хворостовский, Максим Венгеров, Владимир Виардо, Дмитрий Ситковецкий, Валентин Жук, Эмануэль Борок, Николай Луганский, Ванесса Латарш... Что ни имя, то легенда.

Прямое общение с гением — урок на всю жизнь.

Более половины учеников ЦМШ приезжают в Москву из дальних и ближних российских провинций и из–за рубежа. Разумеется, детей привозят родители или родственники. Снимают углы и квартиры. Продают «трешку», допустим, в Челябинске, чтобы купить комнатушку в Текстильщиках. Родители жертвуют собственной успешностью, уютом, стабильностью, тратят немалые деньги, чтобы их ребенок реализовал данный Богом талант.

Музыка для них важнее самой жизни в бытовом ее понимании. Они сделали свой выбор и пойдут до конца. Сын (дочь) будет служить Музыке, а родители — сыну (дочери).

— Через музыкальное воспитание должны проходить все дети, — уверен директор школы, народный артист России Владимир Овчинников. — Это делает детей не просто счастливыми. Они входят в другой мир. Музыка значимее слова. Глубже, серьезнее, загадочнее... Это как горизонт — ты к нему приближаешься, а он все заманчивее.

Музыку до конца понять невозможно. Даже Моцарт и другие гении обращались к звукам, глядя в небо, а не под ноги. Иначе им не открылось бы то, что сделало их гениальными.

Овчинников приехал «покорять Москву» и музыкальный Олимп с бабушкой. Володе было 4 года — бабушке 68. Больше с мальчишкой ехать в Первопрестольную было некому — Володя рос без отца, а мама оставалась в завьюженном Белебее (Башкирия), чтобы работать на трех работах и содержать в прожорливой столице талантливого сына. Будущий лауреат многих международных конкурсов (в том числе и Международного конкурса имени П.И. Чайковского) снимал с бабушкой комнату в районе ВДНХ. Сидел за инструментом по шесть, а то и больше часов. Соседи, бывало, стучали в стены тапками и шваброй, колотили по батарее...

За три с лишним часа нашей беседы с Овчинниковым звуки рояля за стеной кабинета директора ЦМШ не прерывались ни на минуту. И это не только не раздражало, а служило благородным фоном разговора. Ученик за стеной раз за разом то набрасывался на один и тот же непокорный пассаж, то летел на крыльях мелодии дальше, то возвращался снова, а я подумал: с каждой нотой юноша наращивает душу. Как же это здорово! На глазах созревает личность.

Володе Овчинникову повезло — и с талантом, и с мамой (к слову, профессиональным музыкантом), и с бабушкой, и с хозяйкой квартиры тетей Наташей, которая грудью вставала за мальчишку. Володя и бабушка прожили у тети Наташи 11 лет.

Пройдут годы, и о мальчишке из башкирского городка Белебей напишет английская «Дейли телеграф»: «Тот, кто когда–либо слышал исполнение Владимира Овчинникова — самого тонко чувствующего и экспрессивного пианиста, — осознает совершенство формы, чистоту и мощь звука, которые воспроизводят его пальцы и интеллект. Совершенно ясно, что Овчинников имеет ту трансцендентальную виртуозность, которой сам Прокофьев, как пианист, удивлял публику Санкт–Петербурга в начале века».

Очевидно, в сфере небесных талантов все абсолютно связаны, как и в сфере бездарностей.

Другой звездный выпускник ЦМШ Денис Мацуев рассказывал, что в 15 лет снимал квартиру на первом этаже где–то на окраине Москвы. Справа за обшарпанной стеной скрипел и лязгал старый лифт, слева буянил алкоголик сосед. Между ними звучали Чайковский, Бетховен, Моцарт, Шопен...

«Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда...»

Теперь один из самых знаменитых и востребованных пианистов мира Денис Мацуев возглавил фонд «Новые имена» и помогает родной школе. Как, впрочем, и другой великий выпускник — Владимир Спиваков и его благотворительный фонд.

Новая яркая звездочка зажглась на небосклоне ЦМШ — Даниил Харитонов. Даниил приехал развивать свой талант из Южно–Сахалинска. Харитонов — первый в 80–летней истории школы пианист, ставший лауреатом Международного конкурса имени П.И. Чайковского еще школьником.

Иногородние старшеклассники живут в интернате ЦМШ в минуте ходьбы от школы. В концертном зале «На Кисловке» даже орган есть — мечта не всякого города России.

Полина Сацевич, Настя Уварова и Лера Алесюк — крохотный островок Беларуси в ЦМШ. Могли бы составить оригинальнее трио — скрипка, арфа и гобой. Перед сном скучают по Минску, а Полина читает в оригинале классика белорусской литературы Владимира Короткевича — роман «Нельзя забыть».

Часть их мечты — учиться в Центральной музыкальной школе при Московской консерватории имени П.И. Чайковского сбылась. Впереди жизнь, посвященная служению ее величеству Музыке.

frank@mail.ru

Фото Сергея КУКСИНА

Советская Белоруссия № 49 (24931). Четверг, 17 марта 2016