Как в Гусь–Хрустальном стараются возродить уникальный промысел

Кроме технологий, есть у стеклоделов из города Гусь–Хрустальный Владимирской области и свои неповторимые секреты, наработанные за многие десятилетия. Хранительница задерживается около прозрачной копии царь–пушки. Как могли ее сделать из быстро застывающего капризного материала, и для нее, искушенной в хрустальном деле, до сих пор загадка.

Наш разговор происходит на четвертом этаже здания Гусевского хрустального завода, где сегодня размещается образцовая — своеобразный музей предприятия. Многие десятилетия сюда попадали вторые экземпляры высокохудожественных заказных и выставочных работ местных художников. Здесь их более тысячи, и каждая — произведение искусства. Во время простоя предприятия художники–ветераны тревожились, что бесценные шедевры пропадут. Ведь они и фундамент производства, и основа для движения вперед и развития. Сохранили! А в декабре 2013 года, когда здесь вновь задышали печи, и состоялось второе рождение завода.

Знаменитый Гусевской хрустальный завод, основанный в 1756 году русским купцом Акимом Мальцовым, прекратил функционировать в ноябре 2011 года. Из–за долгов здесь была отключена электроэнергия, погасла последняя стекловаренная печь, владельцы решили завод закрыть. Тогда, пять лет назад, мало кто верил, что градообразующее предприятие задышит вновь. В те годы по горячим следам и мне пришлось побывать в цехе N 4 вместе с известным в области стекольным промышленником Юрием Клеггом. Ему было поручено организовать здесь хрустальное производство. Сто тысяч квадратных метров площадей, семь огромных разоренных и брошенных производственных корпусов... Думалось: неужели можно вдохнуть жизнь в то, что умерло?

Параллельно с восстановлением шел поиск новой концепции. Художники, создававшие в этих стенах шедевры мирового уровня, доказывали, что ширпотреб, на выпуск которого завод ориентировался в последние десятилетия, фактически глушил творчество и стал огромным минусом в конкурентной борьбе. Хрусталь — это драгоценный материал, а массовое производство его обезличило.

Переход от былых промышленных масштабов к «историческому эксклюзиву» давал Гусевскому хрустальному заводу шанс на возрождение в качестве художественного народного промысла, чем он изначально и являлся. А это позволяло в перспективе рассчитывать на государственную поддержку.

В результате с риском для себя инвесторы, несколько физических лиц, сделали ставку на уникальность. Перед возрожденным предприятием стояла непростая задача — завоевать нишу высокохудожественного хрусталя.

— Перед тем как выбрать стратегию производства, мы много думали, прикидывали, какую печь выбрать, рассчитывали с экономической точки зрения, как правильно расставить бригады, — рассказывает генеральный директор завода Владимир Черторогов. — Прежде у нас были печи непрерывного производства большой мощности и всего одна горшковая. Решили установить три горшковые печи. Наши специалисты объехали шесть предприятий в Чехии и поняли, что ставку сделали правильно: все крупные производства там развалились. Время массовки уходит.

Нынешняя проектная мощность хрустального завода около 3 тонн хрусталя в сутки, а при массовом производстве здесь вырабатывалось 50 тонн! В каждой из трех печей два горшка по 350 килограммов. После обеда в них закладывают компоненты, всю ночь стекло варится и к утру готово для выдувальщиков. Преимущество горшкового способа в том, что можно одновременно варить стекло нескольких цветов.

Подобная мобильность дает художникам более широкие возможности для творчества, открывает перспективы для развития и новых и давно забытых направлений. К примеру, здесь стали широко использовать многоцветный хрусталь.

— Сегодня мы используем в работе более 10 цветов хрусталя, — говорит директор Гусевского хрустального завода по развитию Елена Усенко. — Такой богатой палитры за всю историю завода не было никогда. Наши любимые цвета — янтарный, синий кобальт, появились новые интересные оттенки графитового. Художники проводят с ним эксперименты.

— Хрусталь начинается с деревянной формы, — продолжает Елена Усенко. — Ее придумывают художники, а дальше подключаются технологи, определяющие ее технологичность в производстве. Составляется шихта.

У нас очень много красителей. Любой меняет рецептуру. Красный — очень непростой цвет. Чтобы достигнуть точности на этом этапе, необходимо соединение знаний, опыта и мастерства. Хрусталь — это руки прежде всего.

Работа с горячим стеклом — один из главных этапов. Здесь, возле горшковых печей с расплавленным стеклом, все работают вместе. Температура — почти полторы тысячи градусов. В бригаде все понимают друг друга с полуслова.

Евгений Гусев– мастер экстра–класса с 40–летним стажем, бригадир стеклодувов.

— Надо почувствовать стекло, — поясняет Евгений Васильевич. — Что голова подумала, руки должны моментально исполнить. Чуть промедлил, стекло застывает.

...Что же с заводом сейчас? Время показало, что, делая ставку на возрождение предприятия в качестве художественного народного промысла, инвесторы не ошиблись: уже в первый год работы по–новому коллектив вышел на безубыточность. Теперь сюда выстроилась очередь, а портфель заказов сформирован на 100 процентов. Появился интересный проект с интерьерной фабрикой, выпускающей элементы мебели. Раньше она заказывала хрусталь за границей, а, познакомившись с гусевскими образцами, стала их заказчиком на постоянной основе.

Совместно с рядом ювелирных компаний начали выпускать хрусталь в обрамлении драгоценных металлов. Продолжается работа с Санкт–Петербургским императорским фарфоровым заводом. Гусевское разноцветье удачно вписалось в дестрибьютерскую сеть питерских партнеров. В этом году успешно прошли две выставки–продажи хрустальщиков на площади Революции в столице.

Многие покупатели искренне радовались, узнав, что легендарный завод работает.

sbitkina@yandex.ru

Фото Виктора СТОХАЛЬСКОГО

Советская Белоруссия № 231 (25113). Четверг, 1 декабря 2016