Посол Турции: Нынешняя система не может дать адекватный ответ на миграционный кризис

Кров и жизнь

Фото  Артура  ПРУПАСА

Увы, как ни страшно это признавать, но мир опять возвращается в эпоху крови и железа, когда политика делается не речами и постановлениями, а военной силой. Последствия такого бисмарковского подхода мы видим воочию, когда миллионы людей теряют кров и жизнь, как это происходит в зоне военного конфликта в Сирии. И, к большому сожалению, не видно пока, что большие государства способны предложить выход из этой ситуации. Даже глава такого могущественного государства, как Германия, обратилась за помощью к Анкаре, на которую у ЕС сегодня все надежды. Турция сегодня вообще становится ключевым государством в распутывании сложного ближневосточного клубка, к которому все больше обращаются с вопросами. Чрезвычайный и Полномочный Посол Турецкой Республики госпожа Кезбан Нилвана Дарама дала на них самые точные, компетентные и ответственные ответы в интернет–студии телевидения «СБ». Предлагаем вниманию читателя наиболее актуальные из них.

— Может ли Турция спасти Европу от потоков мигрантов?

— Прежде всего хочу отметить, что у Турции нет такой сакральной миссии, как спасти Евросоюз от потока беженцев. По нашему убеждению, Евросоюз должен разработать собственную стратегию, чтобы справиться с этим кризисом. И хотя Европа на данный момент является достаточно развитой, чтобы в рамках существующих законов и мер реагирования на подобные социальные потрясения дать самый верный, самый точный ответ, к сожалению, за последний год таких точных ответов видеть не приходится. По нашему мнению, необходимо, чтобы в целом стратегия реагирования на данную проблему предполагала большую монолитность и большую сплоченность, чтобы разрозненные ответы ряда государств, входящих в Евросоюз, были скоординированы и точно направлены.

Что касается Турции, то мы уже на протяжении пяти лет реагируем на эту проблему, напрямую сталкиваясь с потоками беженцев. Необходимо, чтобы мировое сообщество объединило усилия. К сожалению, это не тот вопрос, который можно измерять суммами выделяемой финансовой помощи, здесь необходимо фокусироваться на том, чтобы устранить сам источник проблемы.

— Могли бы некоторые мигранты из числа молодых, здоровых мужчин защищать свою родину от ИГ и терроризма, а не бежать в поисках лучшего места жизни?

— Честно признаться, я не знаю, какова статистика по половому признаку и какой процент мужчин среди беженцев. В то же время люди, которые оказались в ситуации беженцев, стояли перед выбором жизни или смерти. И я не могу судить, насколько правильно, справедливо и уместно нам сегодня здесь давать оценку либо делать выбор от их имени. Но что касается Турции, то наши двери открыты для всех, без всякой дискриминации, в рамках международного законодательства о содействии помощи беженцам.


— Согласны ли вы с тем, что приюты и центры для беженцев Ближнего Востока нужно обустраивать в первую очередь в странах Ближнего Востока, близких по менталитету, культуре и традициям беженцам?

— По большому счету, вопрос не в том, где именно будут проживать беженцы, а в том, что, оказывая ту или иную помощь в рамках гуманитарного содействия, страна не должна потерять приемлемый уровень жизни, который у нее был. Вопрос в главном — насколько мировое сообщество сможет коллективно отреагировать, чтобы помочь справиться с этим кризисом.

Я представляю страну, которая с XV столетия открывалась для самых разных народов, принимала волны мигрантов, и мы, невзирая на какие–либо религиозные, этнические и прочие различия, всегда встречали людей с распростертыми объятиями. На мой взгляд, такой же подход было бы правильно демонстрировать со стороны христианского мира.

Миллионы мусульман проживают в европейских странах, где большинство населения составляют христиане, они способны интегрироваться в общество, приспособиться к нему.

— Способно ли мировое сообщество выработать общую стратегию по разрешению этого конфликта?

— Мировое сообщество должно приложить все усилия, чтобы такой ответ найти. С 2011 года война в Сирии ведется с возрастающей агрессией и размахом. Но нынешняя система в таком формате не может адекватно отреагировать, и вопрос касается поиска адекватного, взвешенного ответа.

Мы планируем провести 23 — 24 мая 2016 года в Стамбуле беспрецедентное по содержанию мероприятие, в котором примут участие и лидеры государств, и представители негосударственных организаций, и представители пострадавших стран.

Фото РЕЙТЕР

— Конфликт России и Турции может отразиться на белорусско–турецких взаимоотношениях?

— Мы хотели бы, чтобы кризис между Турцией и Россией разрешился в самое ближайшее время путем переговоров и выстраивания диалога. И чтобы никакая другая страна, включая Беларусь, не оказалась в него вовлечена... Кризис этот опасен, бесполезен и не нужен никому. Положительный настрой и примирительная роль всех государств приветствуются.

— Какие самые главные направления двустороннего сотрудничества Беларуси и Турции?

— Повестку составляют, главным образом, торгово–экономические вопросы. Цифры торгового оборота и инвестиций не отражают наш потенциал. Поэтому наши усилия направлены на их увеличение. Я также заинтересована в увеличении контактов и взаимодействия между гражданами.

Мы ждем представителей вашей страны на саммите в Стамбуле в мае, где, как я уже сказала, будут обсуждаться важнейшие гуманитарные проблемы современности. Именно от Беларуси очень важно было бы услышать ее конструктивные предложения, поскольку вы всегда оказывали поддержку беженцам, в том числе и из Украины. Беларуси есть что сказать, у нее есть ценный опыт, которым она может поделиться с участниками международного саммита.

— Спасибо!

romanova@sb.by

Советская Белоруссия № 26 (24908). Четверг, 11 февраля 2016
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter