Она пишет стихи, вышивает и печет торты. В свободное от работы время. А его немного. Потому что Ольга Бойко — старший следователь Брестского межрайонного отдела Следственного комитета.
Признаюсь, ожидала увидеть строгую даму. А Ольга Олеговна — обаятельная блондинка. На губах — улыбка. В глазах — искорки. Внешне, как любит выражаться современная молодежь, ни разу не следователь. Если встретишь такую вне кабинета, например, на улице, вряд ли подумаешь, что милая девушка может повесткой вызвать на допрос.
— Интересно было бы заглянуть в душу тех, кого приглашаете к себе на беседу. Сами все рассказывают и не дают ложных показаний? Или наоборот?
Ольга смеется:
— Но я ведь с подозреваемыми не так, как с вами разговариваю. Бывало, некоторые вели себя развязно. Но фактами легко прижать к стене, даже если озвучивать их женским голосом. Нас учили разным психологическим приемам общения с подследственными, со свидетелями.
— Как в милицейских сериалах с плохим и добрым следователями?
— Ой, не смотрю такие сериалы целенаправленно! Бывает, случайно наткнусь по телевизору, листая каналы, или увижу, находясь в гостях. Не скажу что они мне сильно нравятся. В большинстве случаев сотрудники показаны не в лучшем свете. Доводилось слышать от потерпевших, свидетелей: «...а вот по телевизору в фильмах показывают по–другому». Да, в фильмах по–другому. Там опускаются процессуальные моменты. И создается впечатление, что работа, к примеру, милиционера сводится только к преследованию (в прямом смысле слова) бандитов и выбиванию у них показаний. Эти сериалы положительных эмоций не добавляют. А вообще, сама наша работа — сплошной сериал, где и милиция, и следователи, и прокуратура, и суд, — всего этого мне хватает и без фильмов.
В Академию милиции Ольга Бойко пришла, можно сказать, случайно. Но, с другой стороны, и дедушка служил в милиции, и отец. А Ольга хотела быть кинологом:
— Очень хотелось работать с собаками. У нас дома всегда были животные. Сейчас, правда, живет кошка. Но все же. Будучи маленькой девчонкой, я научила собаку сидеть. Это было интересное занятие — отдавать команды и ждать, когда пес научится меня понимать. Но поступать решила в Академию милиции. Подавала документы, и там мне предложили учиться на следственно–экспертном факультете.
— А как же собаки?
— Довелось испытать свои знания в дрессуре. Были в доме у подозреваемого. Во дворе — никаких животных. Позже вызывала на допрос, а он не явился. Отправилась к нему сама. Зашла во двор, а там огромный пес. Без намордника. Я стою у двери, а он идет на меня. Замерла, сконцентрировалась... В общем, пес оставил меня в покое.
— От профессии, в которой важны буквально все детали, до вышивки один шаг?— И там и там нужны терпение, усидчивость, внимание. Люблю вышивать. Это занятие успокаивает нервы.
— Но вы не только вышиваете, вы еще и торты печете!
— Пеку. Здесь можно задействовать всю свою фантазию. Приятно, когда мои тортики хвалят друзья.
— Но вы же еще и стихи пишете! С легкой руки прокурора Брестской области, а теперь прокурора Минска Сергея Хмарука проходит конкурс чтецов поэтических произведений. Знаю, вы и там блистали.
— Это состязание дает возможность совершенствовать навыки публичной речи, развивает умение удерживать внимание и убеждать слушателей, позволяет прикоснуться к красоте поэтического слова. В 2013 году я стала лучшей среди авторов. Читала свое стихотворение «Года летят, но память наша свята!».
— И о любви сочиняете?
— И о любви, да.
— И все же, Ольга. Вы демонстрируете вкусы очень домашней женщины. Уж не ошиблись случайно, выбирая профессию?
— Думаю, не ошиблась. Моя профессия мне нравится. Ко всему считаю, что не человек выбирает профессию, а профессия его. Все, что происходит в нашей жизни, не случайность. Я не только кинологом мечтала быть. Но еще и учительницей, потом — швеей, потом — модельером, а остановилась на работе в милиции. И в результате оказалась в Следственном комитете. Наверное, судьба. Мне нравится быть следователем, несмотря на то, что это очень сложная и трудоемкая работа, которая не ограничивается рамками рабочего дня. Могут возникать и трудности, и другие негативные моменты, которые сказываются на физическом и моральном состоянии.
— А как же с нашим по умолчанию женским предназначением — быть милосердными и жалостливыми? Не случалось ли жалеть подследственных, совершивших ошибку?
— Каждый человек должен отвечать за свои поступки и учиться на своих ошибках. Очень часто преступления совершаются в состоянии алкогольного опьянения (это, между прочим, отягчающее обстоятельство). И вот такой подследственный не может пояснить обстоятельства совершенного. Сразу видно, когда человек помнит все или частично, но бывает, что подозреваемый (обвиняемый) не может вспомнить ничего, а все факты и свидетельские показания указывают на его вину. В таких ситуациях, особенно по тяжким преступлениям, у меня может возникнуть чувство жалости к подследственному. Я понимаю, что если бы он был трезв, ничего подобного не произошло бы. Но это не более чем чувство. Никакой жалости — ни к подозреваемым, ни к потерпевшим. Проявлять жалось никак нельзя, ведь следователь должен объективно, всесторонне и полно расследовать уголовное дело.
valentinak3@mail.ru
Советская Белоруссия № 231 (25113). Четверг, 1 декабря 2016
