Школьные весенние каникулы можно провести с пользой — в детских библиотеках открылась Неделя детской и юношеской книги: ребят приглашают на встречи с писателями и фольклористами, предлагают игры и литературные викторины. Отдельные программы посвящены юбилярам Дунину–Марцинкевичу, Сергею Михалкову и Валерию Медведеву, автору книги «Баранкин, будь человеком!».
Впрочем, сокрушаются библиотекари, юное поколение выбирает сегодня «ужастики», любовные романы для девочек, новомодную фантастику, малыши — комиксы «Смешарики». «Проверенных» авторов — Жюля Верна, Астрид Линдгрен, Самуила Маршака — читают немногие... А вот, интересно знать, какие предпочтения в детстве были у личностей известных, творчески одаренных?
1. Какие сказки нравились вам в детстве?
2. Кем вы мечтали стать, будучи ребенком?
3. Придумываете ли волшебные истории сейчас?
Олег Елисеенков, композитор:
1. Больше всего мне нравились в детстве русские народные сказки. Даже сейчас, когда мы с женой проезжаем в Чернигове через Десну, вспоминается, что где–то здесь жил один из былинных богатырей. Правда, теперь утверждают, что богатыри были обыкновенными разбойниками, старославянским рэкетом. Ребенок вряд ли делит, конечно, сказки на русские, датские или немецкие. Тем не менее в них не только заложен особый воспитательный момент, но и заключена особенность мировоззрения нации.
2. Мой папа преподавал в музыкальном училище в Молодечно со дня его основания. Поэтому, когда на праздники к нему приходили друзья, меня ставили на стульчик и говорили: «Пой!» Считалось, я имел хороший голос — в хоре был запевалой, ездил на конкурсы и смотры, где мы частенько побеждали. Так что довольно рано я определился, что хочу связать жизнь с музыкой.
3. Сочинять сказки мне не приходилось, но много музыки я написал к детским спектаклям и мультфильмам. Среди них «Сказка о синей свитке» Елены Туровой, «Музыкант–чародей», «Зайка–зазнайка», сделанный на киностудии Ролана Быкова. Знаете, люди, которые занимаются детским творчеством, — это особая каста, с ними легко общаться, они не дают тебе сфальшивить.
Геннадий Давыдько, депутат, телеведущий, актер:
1. В детстве любимая сказка у меня была «Емеля–дурак», но она же и портила потом, как выясняется, мне жизнь. Это ведь мечта нашего народа: чтобы все происходило без труда, само собой. Вера в чудо очень подтачивает жизненную энергетику — ты все время чего–то ждешь. Отсюда и тяга выиграть в лотерею и моментально разбогатеть, неуважение к кропотливому ежедневному труду и трудовой копеечке. А моментальный миллион будоражит, возбуждает.
2. Дочери я раньше каждый вечер рассказывал новую сказку, без повторений. А потом и она стала сочинять сказки и иллюстрировать их. Когда я увидел, что ее картинки интереснее, чем истории, понял: дочь будет художником. Но в итоге она стала архитектором. Мне самому хотелось стать в детстве археологом или капитаном дальнего плавания.
3. Среди сказок есть и немало страшных. Помню, меня поразило, что Снегурочка — это девочка, которая в лесу когда–то замерзла. Сам я тоже сочиняю сказки, а на их основе — пьесы, и вот недавно — киносценарий «Звезды седьмого неба». Стараюсь не выпячивать назидательность (ведь с самого маленького возраста у нас растет неприязнь к указаниям), а сосредоточиться на занимательном сюжете, юморе и логичной концовке, где добро обязательно побеждает зло. Ребенок сам делает вывод, как ему стоит поступать.
Елена Цоколенко, дизайнер:
1. В детстве я много и с удовольствием читала. Больше всего нравились мне сказки Андерсена, особенно «Русалочка». Еще у нас дома были пластинки с записями «Маленького принца» де Сент–Экзюпери, «Кошкиного дома» Самуила Маршака и «Приключений Чиполлино» Джанни Родари. Не помню, кстати, чтобы какие–то истории меня пугали, но вот «Сказка о девочке со спичками» точно огорчала. Сейчас очень нравится «Алиса в стране чудес» Льюиса Кэрролла. В чудеса я и сама верю: когда падает звезда, непременно загадываю желание.
2. В раннем детстве я представляла себя врачом, а дизайнером стала, можно сказать, за компанию. Подруга уговорила меня поступать в технологический техникум, и мне удалось пройти по конкурсу, а ей — нет.
3. Однажды я рассказывала малышу подруги сказку о Колобке, и вдруг забыла конец. Придумала такой вариант: «Владик спас Колобка от хитрой лисы. И Колобок поселился у него на ковре». После этого каждый день малыша начинался с поиска Колобка на ковре.
В своих коллекциях сказочные мотивы я пока не использовала. Моя последняя коллекция осень — зима была навеяна стихией воды — я использовала форму капли в силуэтах, струящиеся ткани.
Сказка — ложь, да в ней намек
Прокомментировать наиболее интересные моменты в ответах знаменитостей я попросила специалиста по сказкотерапии Елену Ермакову, зав. кафедрой клинической и консультативной психологии БГПУ им. М.Танка.
— Сказки, которые мы любим с самого детства и к тому же не в состоянии объяснить почему, говорят о нас очень много. Каждый сюжет — это определенный способ восприятия мира, наши ожидания и неосознанные стремления. Допустим, девушки, увлеченные «Золушкой» Шарля Перро, находятся в ожидании принца — это общеизвестно. Но обратите внимание: они и в жизни часто ведут себя соответственно. Внутренне недовольные своими обязанностями на рабочем месте, внешне ничем это не выражают, выполняя все автоматически, как роботы. И терпеливо ждут, что однажды появится кто–то, заберет их и все изменится к лучшему.
Главное в сказках — воспитательная функция. Для эмоционально стабильного ребенка они несут идею о том, что неправильное поведение наказуемо. В 5 — 6 лет у детей уже появляются вопросы о жизни и смерти, но они все же еще не воспринимают смерть как конечность. И попросту говоря, напугать их больше нечем. Как бы вы убедили ребенка 500 лет назад не ходить в лес одному? Только объяснив, что волк съест. И это, кстати, было недалеко от истины.
