Демографическое старение — не только наша проблема. Пожилые — самая быстрорастущая категория населения на планете. По расчетам ООН, к 2050 году в мире как минимум каждому пятому будет за 60. Спрос на социальные услуги для пожилых будет расти. И не только в государственном секторе. В странах Европы частные дома для престарелых — давно уже реальность. Активно это направление развивается и в России. Аналитики утверждают: организация услуг по уходу за стариками — одна из самых перспективных ниш для бизнеса. А в нашей стране есть место здесь для частной инициативы?
...В 2012 году в деревне Войганы закрылась школа — 35 детей перевели учиться в соседнюю деревню. Для Елены Дубовик это стало стимулом воплотить свою давнишнюю идею. Приехала к председателю Воложинского райисполкома Владимиру Наумовичу с предложением: «Хочу попробовать открыть частный дом–интернат для престарелых и инвалидов». Услышала: пробуйте, если что–то надо, поможем. Социальная работа Елене Валентиновне известна — в свое время она была председателем молодечненской организации Красного Креста. Так и появился «Семейный причал». Перекраивали бывшую школу в дом–интернат сразу с соблюдением всех требований. Сделали ремонт, недешевую пожарную сигнализацию. Практически с нуля — канализацию и отопление со своей котельной. Разработали и утвердили меню. Заключили договоры с санстанцией о лабораторном контроле и районной больницей об обслуживании узкими специалистами: лор–врачом, хирургом, окулистом. Елена Дубовик уверяет: препон ей не чинили, проверками не душат, наоборот, помогают советами. Может быть, потому, что каждый понимает: от одиночества, немощности, к которой ведут старость и недуги, не застрахован никто.
Пронзительный школьный звонок созывает теперь не учеников–непосед на урок, а постояльцев интерната на завтрак, обед и ужин, если те загулялись на территории. Она большая — с зимним и летним садом, огородом и даже домом «для релаксации», уютно обставленным старинной мебелью, с радиолой, рушниками, домоткаными половиками...
В интернате сейчас 23 постояльца, причем больше горожан — из Минска, Молодечно, Бреста, Червеня. Как только завершится благоустройство второго этажа, жильцов прибавится. Звонков от желающих — море. «Критерии приема у нас точно такие же, как в государственных интернатах общего типа, — знакомит с деталями Елена Дубовик. — Главный отбор идет по медпоказаниям — психиатрию отсекаем сразу. Но так как сейчас очереди в психоневрологические интернаты, многие хитрят, скрывают диагнозы, добывают каким–то образом справки, что их родственник может находиться в интернате общего типа. А через два дня выясняется, что у него шизофрения, он агрессивен... Сейчас действуем так: просим справки о состоянии здоровья, а с психиатром разговариваем сами. Стало легче. Остальных, даже самых тяжелых, лежачих, мы берем. Выхаживаем, опыт есть. Пролежни вылечиваем за месяц нетрадиционным способом: кладем лежачего на домотканое льняное полотно».
Живут бабушки–дедушки в комнатах по двое и четверо. Можно и отдельно, кстати, родственники часто просят об этом варианте. Но вот постояльцев, которые жаждут общения, такой выбор расстраивает, одна бабушка даже воскликнула: «В чем я провинилась, за что мне такое наказание!» В каждой комнате есть телевизор, можно привезти любимые вещи. Но, конечно, во многом общая атмосфера и настроение зависят от обслуживающего персонала. Набрать его было непросто. Сейчас Елена Дубовик знает, что ни одна из шести санитарок не позволит себе грубости, даже если постоялец скажет обидное слово, — характеры с возрастом не улучшаются. За состоянием здоровья следит опытный врач Людмила Рубан: «Почти у каждого имеются нарушения опорно–двигательного аппарата, мозгового кровообращения. В комнату захожу по 5 — 10 раз — то одно колено заболело, то другое, там кольнет, здесь потянет. Это проявления возраста. Нужны забота, сочувствие, кого–то обнять надо, ободрить».
Дорога в интернат у всех разная. Мария Юлиановна — дама, как себя называет, светская. 30 лет прожила в Вильнюсе, вела «шикарную жизнь, одевалась так, что все удивлялись». Когда вернулась в Молодечно, случилось горе: сын разбился на мотоцикле. После этого и переехала в интернат... Надежду привезли из Минска лежачую, со словами: «Нам сказали, что уже не встанет». Нас она встретила сидя... Иосиф Иосифович лишился ног в солидном возрасте, одному да еще в инвалидной коляске жить в деревне сложно... Нина в детстве переболела полиомиелитом, передвигается, ползая на руках. В интернате встретила Николая, тот готов часами ее возить по территории в коляске, разговоров у них — не переговорить.
3 мая справили импровизированную свадьбу... У Лидии Ивановны дочка живет в Германии, из всех вариантов устройства мамы выбрали этот... А у Мирослава Петровича, после того как сын спалил хату и сам сгорел, выход был один — идти в сельсовет с просьбой определить куда–нибудь. «Социальников», оказавшихся тут по просьбе районных соцслужб, в частном доме–интернате сейчас 7. Остальным месяц пребывания обходится в 6 миллионов рублей.
Может ли такой бизнес быть прибыльным? Елена Дубовик не скрывает, что к ней обращаются многие желающие открыть подобные частные дома для престарелых — из Жодино, Орши, Могилева, Гомеля. И первый вопрос: вы уже окупились? Ведь год работаете! Приходится объяснять, что это все же социальный объект, хоть и на коммерческой основе: «По просьбе Воложинского райисполкома мы берем людей, у которых пенсия может быть и 1,5 млн., их содержим за счет средств дома–интерната. Пока удается, но очень непросто, потому что у нас начальный этап развития». Выйти на уровень нулевой рентабельности тут рассчитывают лет через пять. И Елена Дубовик искренне благодарна тем организациям, которые оказывают посильную поддержку ее начинанию: Приорбанку, социально–просветительскому учреждению «Центр поддержки онкопациентов «Во имя жизни».
Очевидно, что такая работа — это не столько бизнес, сколько призвание. Елене Дубовик силы дают поддержка семьи и сознание, что ее дело востребовано. Частные дома–интернаты могут стать и альтернативой, и помощью государственным. Но браться за их организацию вряд ли стоит тем, кто думает в первую очередь о прибыли, а не о человеке.
КСТАТИ
С договором ренты, по которому жилье постояльца после его ухода переходит интернату, в «Семейном причале» предпочитают не связываться. У стариков, которые никому не были нужны, сразу находятся родственники, как только речь заходит о собственности. С этим Елена Валентиновна уже столкнулась: «У нас есть семья «социальников» — двое инвалидов I группы и один — II, все с нарушениями опорно–двигательной системы. Когда мы их забирали, у них были все виды паразитов, месяц обрабатывали. Дом был в ужасном состоянии, вычищали его два дня. Обработали все хлоркой, попросили соседку присматривать — вдруг они захотят вернуться. И тут же начались звонки от родственников, с угрозами, мол, вы дом «захапали». А ведь согласно информации сельсовета, все они там прописаны, а право собственности оформлено на их отца... Есть у нас и дедушка, полуслепой, который, когда мы к нему приехали, ел плесневелый хлеб — не видел, был рад и такому. Взяли к себе как «социальника». И сейчас родственники хотят его принудительно выселить и продать дом, хотя он, может быть, и хотел бы вернуться туда летом. Если при жизни стариков такое происходит, представляете, что будет потом?»
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Вера Подоровская, начальник управления социальных учреждений и материально–бытового обеспечения пенсионеров и инвалидов Минского облисполкома:
— Законом «О социальном обслуживании» предоставлена возможность частным организациям оказывать социальные услуги, при этом объем, качество, порядок их оказания должны соответствовать государственным стандартам. Сейчас у нас нет очередности в государственные дома–интернаты общего типа. Стоимость пребывания в них — около 3 — 3,8 млн. в месяц. Платно в них могут находиться пожилые, у которых есть трудоспособные родственники. Одинокие живут на гособеспечении, на руки им выдается 10% пенсии, остальные денежные средства остаются в Фонде социальной защиты населения. Кроме того, в области открыто отделение повышенной комфортности для престарелых и инвалидов. Гражданам на платной основе (4,1 млн.) предлагаются отдельные комфортабельные комнаты с предоставлением комплекса социально–медицинских услуг. Открыты в Минской области в структуре 7 территориальных центров социального обслуживания населения и отделения круглосуточного пребывания для пожилых граждан и инвалидов. Развиваются другие формы жизнеустройства: дома сезонного проживания одиноких граждан, дома зимовки, приемные семьи. Какой формой услуг воспользоваться — государственной или частной — выбор самого человека.
Фото Виталия ПИВОВАРЧИКА
Советская Белоруссия №235 (24616). Среда, 10 декабря 2014.
