За помощью к "СБ" обратилась воспитанница детского дома семейного типа

Страна тратит огромные средства и силы на то, чтобы каждому ребенку с трудной судьбой подарить тепло домашнего очага. Еще лет 10 назад появилась новая форма замещающей семьи — детский дом семейного типа. Это когда в просторном, как правило, специально построенном государственном доме воспитываются от 5 до 10 детей, а роли мамы и папы исполняют настоящие профессионалы. Родители–воспитатели. Они получают зарплату (на данный момент — более 700 рублей) плюс распоряжаются государственными пособиями на содержание сирот. «СБ» не раз рассказывала о том, как в таких домах — к слову, в стране их уже 262 — дети вновь обретают самую прочную жизненную опору: семейную заботу и любовь. На этом фоне звонок от Татьяны Лукашевич из Слонима звучал как явный диссонанс: «Помогите! В одном из наших детских домов семейного типа ребята в беде! Они хотят сами все рассказать журналистам...»


Татьяна Федоровна раньше сама была приемной мамой, но потом стала инвалидом и вынуждена была с детьми расстаться. Они оказались под опекой родителя–воспитателя Аллы Краснобаевой, но то и дело прибегали к Татьяне Лукашевич в слезах. Однажды она посоветовала им самостоятельно сходить в районо и пожаловаться. Но, говорит, те ушли ни с чем...

И вот корреспонденты «СБ» в Слониме. В детский дом семейного типа Аллы Краснобаевой нас вызвались сопроводить главный специалист сектора охраны детства районного отдела образования Инна Янушевич и его руководитель Тереса Юшкевич. Инна Янушевич утверждала, что у Аллы Николаевны просто безупречная репутация:

— Поэтому после того, как к нам обратились дети, навестить ее мы решили только через две недели, во время плановой проверки. И там было все прекрасно! Впрочем, давайте поедем, и вы лично убедитесь...

Увы, очень скоро сотрудники районо очень пожалели, что зимой не отнеслись к жалобам сирот самым серьезным образом. Чем дольше мы с Тересой Юшкевич и Инной Янушевич находились в детском доме Аллы Краснобаевой, тем больше в этом убеждались. Начнем с того, что детям, похоже, была предоставлена неограниченная свобода. Скажем, самая старшая воспитанница, 16–летняя Ира, рассказала мне нечто не укладывающееся в голове. Мол, курит... с четырех лет, выпивает буквально под носом у родителя–воспитателя. Однажды, как она выразилась, «по пьяни» украла телефон...

Дальше еще круче. Намеревались мы поговорить с 9–летним Пашей. Оказалось, он у... лишенных родительских прав мамы и папы! Воспитатель элементарно не знала, чем «проблемного ребенка» занять, поэтому позвонила — дескать, выручайте. Она вообще в этом крамолы не видит, говорит, что практикует «раздачу детей» и тем самым выполняет инструкцию — способствует налаживанию отношений с биологическими родителями. Такая трактовка должностных обязанностей родителя–воспитателя сотрудникам районо показалась слишком вольной. Ведь одно дело — за руку привести ребенка в прежнюю семью, и совсем другое — спихнуть тем, кого государство лишило прав растить его и воспитывать.

Кстати, о воспитании, точнее, о некоторых его методах. Когда мы все же разыскали Пашу, он рассказал, что «получал ремня»:

— Один раз я воду в ванной разлил, а второй раз самокат нечаянно поломал. У меня от этой железной пряжки еще долго синяки не проходили...

Но Алла Николаевна считает вот такой силовой метод воспитания наиболее доходчивым. Вообще, она только и твердила, как не повезло ей с детьми, мол, даже не дали возможности их выбрать. Почему же родитель–воспитатель ни разу не позаботилась о том, чтобы в ее отсутствие за «невыносимо трудными и плохо управляемыми детьми» (в основном так она отзывалась при нас о подопечных) присмотрел кто–то из взрослых, дабы не случилось чего–то непоправимого? Ведь Паша, как утверждает сама Алла Николаевна, все время ходит с лезвием в руках и портит мебель, ковыряется в технике... Ответ: «Было некогда». Более того, и в день нашего визита она не знала, где находятся и чем занимаются некоторые из ее подопечных.

Хотя Алла Николаевна то и дело упрекала своих воспитанников во лжи, срываясь на повышенные нотки, ребята перед лицом нашей комиссии упрямо стояли на своем, едва сдерживая наворачивавшиеся от обиды слезы. 11–летний Даниил подтвердил, что из двух холодильников, которые стоят на кухне, дети могут пользоваться только одним: «Но там почти ничего нет, а фрукты только по праздникам...» Оказалось, была поделена и территория благоустроенного государственного дома: у воспитателя — первый этаж, второй — сиротский. Современный телевизор на первом этаже демонстрирует все каналы, телевизор на втором — только несколько мультиков с флешки, которые давно всем надоели, говорит Даниил: «Свой телевизор Алла смотреть нас не пускает». Может быть, детская обида, а может, и нет...


И вот еще что мы увидели своими глазами. Дело близилось к шести вечера, а на кухне все еще отмокала посуда после завтрака. В обоих холодильниках — засохшие остатки еды в тарелках, древний суп на дне кастрюли, дышащие на ладан овощи или вовсе почти пустые полки. На втором, «детском», этаже в комнате Иры и еще одной девочки — горы шелухи от семечек, пустые бутылки из–под газировки, вперемешку хлам и косметика. Мебель и ковер замусоленные, в пятнах и мусоре, на кроватях — вообще что–то немыслимое... В шкафах скомканные грязные полотенца и верхняя затасканная одежда.

Дети, похоже, большую часть времени предоставлены себе и компьютеру. Никаких ярких семейных праздников, конкурсов, игр, пикников по случаю и без ребята не вспомнили. Хотя на втором этаже пустует огромная терраса. Просторный, как раз под спортивную площадку, участок вокруг дома зарос бурьяном.

В общем, можно ли назвать этот детский дом семейным? Как–то язык не поворачивался...

Реакция на эту историю последовала уже на следующее утро. В частности, в Слонимском райисполкоме  нам сообщили, что возле дома выкашивают бурьян, чинят мебель, наводят порядок и уют в комнатах, пересматриваются вещи каждого воспитанника. А с детьми работают психологи. Заместитель председателя райисполкома Екатерина Рутковская рассказала, что в этом деле уже расставляются точки над «i»:

— Алла Николаевна Краснобаева освобождена от выполнения обязанностей по воспитанию и содержанию несовершеннолетней Ирины Яроцкой. 15 августа состоится расширенное заседание исполкома, на котором будет рассматриваться вопрос об увольнении Аллы Николаевны с занимаемой должности родителя–воспитателя. На ее место уже тщательно подбираются кандидатуры. Проведена огромная работа, но каждый из вариантов требует взвешенного и детального изучения. Сами понимаете, это дело не одного дня...

Надеемся, что из описанной истории извлекут урок везде, где работают детские дома семейного типа. Дело это государственное, в него вложено много труда, средств и души. А также надежд на то, что раз уже потерявшие семью ребята вырастут в родительской ласке и любви. Негоже, чтобы одна ошибка, один дурной пример омрачал прекрасную добрую задумку.