Где зреет поколенческий сдвиг, угрожающий «сломом... государственного устройства Беларуси»

О пользе сидения на двух стульях

Где зреет поколенческий сдвиг,  угрожающий «сломом... государственного устройства Беларуси»
C позиции экономической теории белорусская экономика демонстрирует двойственный характер. С одной стороны, она во многом активно регулируется государством. Несмотря на упреки в авторитаризме, это позволило нам избежать многих проблем, больно терзающих наших соседей. С другой стороны, по степени либерализации денежной сферы и самоустранения из нее государства наша страна, намного опередив все самые рыночные экономики мира, включая США, уже давно «святее всех святых». Столь явная двусмысленность как источник описанных Сергеем Ткачевым негативных процессов не может не грозить нам катастрофой.

О разрушительной силе либерально–рыночных реформ в бывшем СССР известно, увы, не понаслышке. Ведь через них на смену тихому, скучному советскому «застою» пришла бурная, полная эмоций череда нескончаемых кризисов, девальваций, инфляционных шоков, кровавых терактов, «цветных революций», братоубийственных войн и прочих ранее неведомых нам «радостей» побеждающего рыночного капитализма. А для 300 тысяч сгинувших в междоусобицах и миллионов их родных эти реформы вообще стали личной трагедией.

Из стран СНГ лишь в «авторитарной» Беларуси матерям не довелось получать подарков от «светлого рыночного будущего» в виде гробов из горячих точек. Да и по уровню жизни, определяемому ООН с помощью индекса человеческого развития, наша обделенная природными ресурсами «нерыночная» страна традиционно опережает все, в том числе и «рыночно продвинутые», экономики СНГ. Однако организованные денежной властью страны вопиющие отклонения ключевых параметров бюджетной и кредитно–денежной систем от общепринятых в цивилизованном мире норм делают свое черное дело.

Так, по данным МВФ и ООН, доля госрасходов в ВВП тридцати самых развитых стран мира стабильно растет с 11% в 1870 году до нынешних 45. В странах же бывшего СССР в угоду средневековой, времен Адама Смита, либерально–рыночной идеологии «меньше государства — больше рынка» эта доля, наоборот, сокращается. В частности, в 2014 году удельный вес госрасходов в белорусском ВВП составил 28,2%, что намного меньше, чем в США, не говоря уже о Швеции или Германии. А ведь согласно экономическому закону Вагнера рост госрасходов — неотъемлемое условие перехода к инновационной экономике.

О другом отклонении от нормы. Деньги, как известно, кровь экономики. Когда организм страдает малокровием, ему не до успехов. Поэтому во всех развитых странах коэффициент монетизации экономики (отношение денежной массы М2 и ВВП) равен 60 — 100%. В отсталых же странах он в разы меньше этой научно обоснованной нормы. Так, в 2014 году обеспеченность белорусской экономики деньгами не превышала 11%. Столь вопиющий и к тому же хронический денежный голод, искусственно организованный Нацбанком в угоду паразитарной банковской системе, позволяет ей держать стоимость кредитов в десятки раз выше, чем в развитом мире. Из–за этого наши предприятия работают в существенно худших условиях, нежели их конкуренты. Кроме того, эмпирический анализ большинства экономик Европы и Азии доказывает, что сжатие денежной массы стимулирует отнюдь не снижение цен, а, наоборот, их рост.

Еще об одной нашей аномалии. Согласно официальной статистике МВФ и ООН, в 2014–м справедливый, определяемый паритетом покупательной способности (ППС) средний обменный курс нашей валюты составил 4.520 рублей за доллар. Официальный же ее обменный курс, равный 10.224 рублям за доллар, свидетельствовал о более чем двукратной искусственной недооценке рубля, также имеющей хронический характер. При этом наши предприятия, покупая ресурсы за переоцененные доллары, тратят вдвое больше рублей, чем при справедливом обменном курсе. В итоге слабый рубль съедает половину их оборотных средств, искусственно делая наши предприятия убыточными и неконкурентоспособными.

По данным МВФ и ООН, денежные единицы всех стран бывшего СССР хронически недооценены относительно ППС в 2 — 3 раза. В развитых же странах национальные деньги, напротив, искусственно переоценены на 10 — 50%, что помогает их компаниям делать дополнительную прибыль из воздуха.

Данная несправедливость во многом обусловлена тем, что та банковская система, которая свободно перекачивает средства, включая заработанную предприятиями валюту, в спекулятивный торгово–посреднический сектор. А тот, в свою очередь, свободно тратит их на ввоз в страну импортного ширпотреба, а значит, на разорение заработавших эту валюту отечественных предприятий и дальнейшее обесценение рубля.

Выдающийся английский экономист Джон Кейнс, указывая на сложность для дилетантов указанных проблем, писал: «Нет более точного и верного способа переворота существующих основ общества, нежели подрыв его денежной системы. Этот процесс пробуждает все разрушительные силы, скрытые в экономических законах, а сама болезнь протекает так, что диагноз не может поставить ни один из многих миллионов человек». Однако опыт США, Японии, Германии, Китая учит, что путь к восстановлению оптимальных параметров денежной системы и подавлению инфляции известен. Он лежит через жесткое разграничение (бюджетирование) средств, расходуемых на потребление и развитие, то есть спекулятивным и производственным секторами экономики. Так, в Китае четыре крупнейших государственных банка, аккумулируя большую часть ресурсов крупных производственных предприятий, целенаправленно направляют их не на нужды потребительского рынка, а на развитие производственного, прежде всего промышленного сектора экономики. Так, если в 2005 г. через эту систему госбанков развития было выделено 352 миллиарда долларов дешевых промышленных кредитов, то в 2014 г. — уже 1,4 триллиона. Тем самым стране удалось масштабно профинансировать впечатляющий технологический прорыв при снижающейся инфляции.

К сожалению, некоторые коллеги–экономисты, увы, даже понятия не имеют о значимости, путях решения и даже наличии описанных в статье проблем. А потому они идут по легкому пути, твердя вызубренные по учебникам мантры о невмешательстве государства в экономику, чудотворной силе свободной конкуренции и «прихватизации». И что самое страшное: наша образовательная система продолжает масштабно готовить таких малокомпетентных  специалистов, убежденных книжками, что рыночное «ничегонеделание» — лучший способ решения любых проблем. Именно здесь зреет поколенческий сдвиг, действительно угрожающий «сломом... государственного устройства Беларуси», о котором шла речь в инаугурационной речи Президента.

Валерий БАЙНЕВ, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой инновационного менеджмента БГУ.

Советская Белоруссия № 242 (24872). Вторник, 15 декабря 2015
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter