Небольшой населенный пункт Учитель в пограничной с Литвой полосе журналистским вниманием обойден. История его «профессионального» названия достаточно обыденна: 25 лет назад гродненским работникам образования здесь выделяли дачные участки. Другое дело, скажет иной репортер, белорусские деревни с громкими именами Рай, Париж, Бали или Марс! Да и редкий любитель путешествий забредет в эти края: поездку усложняют трудности с транспортом и правила нахождения в погранполосе. В общем, при желании красноречивую тут можно увидеть иллюстрацию к проблеме статуса педагога в обществе.
В Учитель поезда заходят лишь дважды в день.
8.30 утра. Проехав пограничные посты, высаживаемся на конечной станции дизеля Гродно — Учитель. Сюда с нами добрались человек 10, все дачники, не считая контролера и пограничника. Табличка на остановке напоминает, что поезда здесь проезжают лишь дважды в день: утром и вечером. Постоят 15 — 20 минут — и назад. Зато цена для пенсионеров копеечная — 2.600 рублей от Гродно. В остальное время вариант один: километров семь хода до ближайшей станции Поречье, где есть до города и поезда, и маршрутки.
Вслед за пенсионерками Кларой Михайловной и Ириной Федоровной пробираемся к дачам по лесной тропинке. Наши собеседницы, как и многие первые хозяева здешних дач, всю жизнь проработали учителями. Говорят, вначале было более 400 участков, но со временем многие владельцы уехали, продав места за бесценок (один участок, рассказывают местные, и вовсе ушел за 20 у.е.). Сейчас сюда приезжают лишь человек 60. Почему? Природа, конечно, отменной красоты, но земля — сплошной песок, поэтому все плохо растет. Еще и роза ветров, заметил какой–то ученый, расположена в этих краях настолько неудачно, что все пески сюда несет. Не преминут местные и поиронизировать: мол, такое чувство, что педагогов отправили дальше некуда. Нет, по факту, это, конечно, не тридевять земель для дачника — всего–то километров 40 от областного центра. Но сегодняшний дизель — просто луч света в темном царстве. Дачники наперебой рассказывают, как годами ездили на литовских поездах, ругались с пограничниками, которые так и норовили оштрафовать за передвижение по заграничной территории и поезду.
Учительские дачи — более чем скромные.
Стоит отметить, что раньше через Учитель проходил важный железнодорожный участок, а со станции Поречье, которая являлась частью Петербургско–Варшавской дороги, более 150 лет назад началась история БелЖД. Но когда это было... Чем основательнее становилась граница между Литвой и Беларусью, тем дальше Учитель оказывался от цивилизации. И когда в 2000 году литовские поезда перестали курсировать по нашей территории, а с обеих сторон границы начали разбирать рельсы (сегодня, говорят, разобрано по 25 метров с литовской и белорусской сторон), дачникам ничего не оставалось, как наматывать километры до Поречья. Причем не налегке, а с мешками, тележками и ведрами. Именно на то время пришелся пик продажи дач, особенно тех, которые принадлежали чиновникам от образования. Простые же учителя и воспитатели продолжали сражаться за свое место под солнцем вопреки проблемам со светом и водой, писали письма во всевозможные инстанции. В итоге два дизеля Гродно — Поречье продлили свой путь на две остановки до Учителя. Правда, недавно прошел слушок, будто поезд снова могут отменить. Взволнованные дачники готовы платить в разы больше, только бы не оказаться снова где–то на задворках цивилизации.
— Осторожно! Здесь колючая проволока! — предупреждает нас председатель садового товарищества Лилия Костевич, учительница белорусского языка. — Ко мне тут лось частенько захаживает, вот и отгораживаюсь.
Лилия Костевич.
Лось? «Так вот кто это был!» — изумленно вспоминаем странный хруст в кустах и неясный силуэт, который преследовал нас на безлюдной дорожке между участками. Животные здесь не в диковинку, зато типичные дачные истории про ограбления и прочие неприятности, к счастью, — редкие исключения. Не каждый дачник может похвастаться, что находится под охраной пограничников! Тем не менее за своим имуществом в Учителе пристально приглядывают в грибной сезон, когда посторонние тянутся в приграничные леса с лукошком. А о нарушителях границы в дачном кооперативе вообще могут рассказывать часами, даже с каким–то огоньком в глазах и, как водится, еще и приукрасить, добавить смачных подробностей. Стоит переспросить: «Неужто и правда все так было?» Улыбаются: «Мы же учителя. Люди эмоциональные, поговорить любим».
— Ходили тут какие–то, сала просили у нашей Нины Петровны. Но она женщина бдительная, сразу заметила: что–то тут нечисто...
— Вьетнамцы пачками ходят. Учителя их в лесу встречают.
— У нас тут один напился и пошел в сторону Друскининкая. Задержали, арестовали, пару суток отсидел...
— А вы здесь что ходите? Может, вы шпионы! Сейчас позвоню куда надо! Журналисты? Ну тогда снимите, как дачник работает. Только меня не надо фотографировать.
Среди всех домов учительские участки можно отличить сразу: скромные, но ухоженные. Где–то домики совсем миниатюрные, а где–то их и домиками назвать сложно — времянка из того, что под руку подвернулось. «Ничего нельзя было достать, да и некогда, вот постройки и слабенькие», — показывает свое строение одна из наших собеседниц. «Эта будка мне от папы осталась», — демонстрирует свое жилье другая. Внутри совсем тесно, едва помещается нехитрая лежанка и газовая плитка. Подходим к одному из учительских домов, приусадебному участку которого соседи дали самую лестную характеристику: «Можно не то что в тапках, в носках ходить!» Правда, сам хозяин настроен скорее скептически:
— Какая ж это дача! Вот я молодой был, на даче в Сочи с генералом отдыхал. Вот там была дача! А тут что? — а потом как бы ненароком интересуется: — Как вам наши цветы? Это жена сажала. Правда красивые? Сразу же видно, что хозяйка живет.
Другой старожил, учитель истории Софья Филипповна, встречает нас в огороде. Говорит, страшно остаться в городе в бетонной коробке, поэтому хоть местные дачники и стареют, но все равно стараются вырваться сюда, на природу:
— У нас очень хороший дружный коллектив, общие интересы на протяжении жизни. Только подумайте, на некоторых дачах люди ссорятся, воюют из–за земли. А у нас, наоборот, всем делятся друг с другом. Учителя, одним словом. Знаете, мы же раньше даже с литовками вместе за ягодами в лесок ходили, а год назад у нас стала пограничная полоса, так что теперь нельзя. Слышите, как здесь поют соловьи? А какая у нас вода! Анализ показал, как минеральная, только без газов...
Местные рассказывают: многие уехали, продав дачи за бесценок.
На обратной дороге ничего не остается, как идти пешком до Поречья. Главное — выбраться из пограничной территории до темноты. «А тут ездит что–нибудь?» — в надежде поймать попутку интересуемся у пограничников, которых встретили на полдороги среди леса. Документы проверяют у всех, но педагоги говорят, что уже настолько привыкли к этому, что не обращают внимания. Слово «безопасность» здесь действует магически... Да и чего волноваться–то, пограничники ведь давно всех местных в лицо знают. Нет, транспорта на дороге не предвидится. Впрочем, учителя ведь предупреждали: хорошо если дважды в день лесовоз проедет...
pasiyak@sb.by
Фото Евгения Громова.
Советская Белоруссия № 101 (24731). Суббота, 30 мая 2015
