Иван, 21 год: «Спайс отнял у меня все...»
— Попробовал спайс, когда учился в 11–м классе. На весенних каникулах. Сначала с ребятами решили выпить водки. Собрались в лесу... Вообще–то я не пью. Не люблю, да и нельзя. Я ведь с десяти лет в футболе! Играл в известной белорусской команде, колесил по миру, имел первый взрослый разряд. Мама мной очень гордилась, верила, что вот–вот мое имя зазвучит по–настоящему. Соседи уже брали автографы...
Так вот, уже в легком подпитии через социальную сеть мы тогда нашли продавца, скинулись. Я сделал всего одну «тяжку». Но ее хватило...
Еще какое–то время я тренировался. А потом летом нам дали три месяца отдыха. Тут и понеслось. Сознавал ли опасность? Однозначно — нет. Все произошло внезапно. Просто однажды проснулся и понял, что без «тяжки» уже не могу. Спайс занял все то огромное место в моей жизни, где еще недавно был футбол. И я уже ничего не мог с этим поделать! Что–то начала подозревать мама, интересовалась, почему у меня какие–то странные красные глаза. Но я отмахивался, дескать, устал, вкалывал на тренировке... Хотя реально на спорт уже плюнул. Мне, конечно, еще звонили, а я обещал и не приходил. Тогда плюнули на меня. Сами знаете, незаменимых нет. Потом мама нашла в кармане пакетик с травой. Я в ответ: «Мама, наркоман — это тот, кто колется. А я просто курю! И это легально!» Что она могла поделать?
Школу окончил более–менее — в аттестате 5 — 8 баллов. Даже поступил в университет. Да выгнали за прогулы еще на 1–м курсе. Какая учеба, когда спайс? Выработал целую стратегию, чтобы затягиваться дома, когда все расходятся по делам. От родителей тогда еще прятался. Ждал, когда полностью отпустит, и только тогда им показывался. А доза требовалась все чаще. Был уверен, что все сойдет с рук, как в детстве. Я же младший сын в семье. Все — для меня.
Мама даже не догадывалась, когда спонсировала очередную дозу. Про что я только ни «заливал»: и про кино с девочкой, и про день рождения товарища, и про концерт любимой группы...
В этой клинике я уже второй раз. В первый родители уговорами да угрозами заставили лечь ровно год назад. Честно отбыл. Но хватило меня потом на пять месяцев. Начал экспериментировать, искал вещи посильнее. И уже не для кайфа, а чтобы только заснуть. Потом — чтобы дышать... 2 октября сам попросил родителей вызвать такси и привезти меня сюда. Теперь я знаю для чего. Я всех довел, не только себя. Маме стыдно, она прячет от людей глаза, плачет... Врачи говорят, что зависимость уже навсегда. Но с ней можно жить, можно держаться. Я хочу вернуться в спорт. Хочу иметь здоровых детей, семью. И чтобы мама в меня, как раньше, верила и гордилась. Ну хотя бы улыбалась. Я буду очень стараться.
Саша, 18 лет: «Виноват только сам»
— Моя история со спайсом началась в родном поселке Гатово три года назад, в 9–м классе. Слонялся от безделья по улицам, навстречу — знакомые ребята. Предложили покурить. Я достаю пачку... А они ее в сторону — мол, кое–что интереснее имеется...
Дело в том, что к 15 годам я уже был заправским курильщиком, «нюхальщиком» и даже алкоголиком. Еще в детстве связался с дурной компанией. Хотя первое знакомство с сигаретой случилось дома. Мама оставила ее на кухонном столе, когда зазвонил телефон. Возвращается, а я уже смолю в форточку! Не в затяжку, конечно, но очень старался повторить ее движения. Мама отругала. А толку–то?! Мне всегда не терпелось стать «взрослым». Потом начал нюхать клей. Сначала в подвале с дружками. Потом нюхал дома. Мама, помню: «Ой, а что это вся комната клеем пропахла?» А я заранее, как дружки учили, разбросаю цветную бумагу и ножницы: вот, клеил, мастерил, не получилось...
Учеба? Класса до пятого в дневнике еще встречались 6 и 7. А потом и «двойку» надо было заслужить. С помощью мамы иногда получалось. В 9–м классе учителя специально завысили оценки, чтобы я мог хоть куда–то поступить, только бы ушел из школы. Спайс тогда уже был всей моей жизнью. Мама что–то подозревала и уже не особо давала деньги. А потом понял, что можно не напрягаться, если брать больше травы со скидкой и часть продавать.
Из лицея выгнали на 2–м курсе. Я даже не помню, как он назывался. Я тогда конкретно «спалился»: покурил с товарищем с параллельного потока, а ему не пошло, упал, забился в конвульсиях, в общем, с улицы забрала «скорая». Вот тогда и мама все узнала... Плакала. Считалось, что я его втянул. Но он же сам был не против! Пришлось вернуться в школу, кое–как сдать экзамены за 11–й класс и поступить в колледж на каменщика. От мамы я уже почти не прятался. Мог закурить дома в постели. Пару раз даже хватал «передоз», родные откачивали. Когда видел спайс у детей лет 12 — 13, просто отбирал и бил того, кто им продал. Добытое, конечно, выкуривал. Сам торговать завязал, потому что понял, что это зло. Жаль, что поздно...
В 17 лет похоронил друга. Ровесника. Его с «передозом» нашли в чужой квартире. Другие ребята начали воровать и уже сидят.
Здесь, в клинике, я по четвертому кругу пошел. Но в этот раз пришел сам. А когда привозила мама, всегда был пакетик в кармане. Сколько раз медсестры меня обкуренным из туалета вытаскивали! Лечение имеет смысл, только когда сам хочешь избавиться. И мама несчастная... Кто виноват? Только сам. Хотел быть взрослым. Не с того начал...
Олег, 24 года: «Теперь я перед мамой стою на коленях»
— Это случилось перед самым выпуском из школы. Не знаю, чего мне не хватало. Вообще, я сам музыкант, ди–джей. В клубной теме с 2006 года, начал выступать в 2008–м. Гастролировал по Испании, Франции, Германии, Англии, Польше... Свободно общаюсь на испанском, итальянском, английском. Играю на электрической бас–гитаре, на акустической, на электронных барабанах, сам пишу музыку. Сейчас хочу выучить французский и освоить игру на фортепиано... Вот увидите, я все это смогу. Я начну жизнь заново. Дороже музыки у меня ничего нет. А спайс ее почти уже отнял. Меня приглашали выступать в солидные клубы, обо всем договаривались, а я не приезжал. Наркотик стал важнее. Обо мне стали забывать...
В тот день вернулся в Минск с гастролей из Новополоцка. До спайса даже обычные сигареты в руках не держал. Друзья предложили развлечься в квартире у знакомого. Скоро на столе появилась упаковка из–под киндер–сюрприза с зеленой травкой внутри. В этой же компании объяснили простую схему покупки через интернет. А моя работа оплачивалась по часам и долларами... Но всему приходит конец.
Спайс начал просто все забирать. А организм требовал новую дозу...
Сюда в первый раз меня привезла мама. В январе. Бесполезно! Я пропускал беседы с психологом, всех посылал к черту. А потом, когда вернулся, втянулся так серьезно, что понял: есть дно... еще ниже. И я вот–вот на него лягу. И уже не встану. И буду, как парни со стеклянными глазами, что лежат в отделении этажом ниже. Видел... Не хочу.
Сейчас, когда появляется новый микс, не нужно даже платить. Привозят даром, угощают щедро, дескать, на, детка, кушай и дай попробовать друзьям!.. Потому что знают: завтра сам позвонишь. Вот и деньги рекой. Один мой знакомый из–за спайса стал бомжем. Каждое утро встает из новой лужи и идет по Минску искать закладки (тайники, устроенные наркодилерами. — Авт.). Я сам видел, когда, наверняка зная про закладку, наркоманы вырывали из стен радиаторы голыми руками, крушили металлические двери подъездов...
Желание сорваться будет цикличным, говорят мне сейчас доктора, и каждый раз важно устоять. Объясняют как. Но в этот раз я знаю для чего. Музыка... Она все равно лучше. А еще на днях я впервые в жизни сказал маме, что люблю ее. Только сейчас это понял. Когда стал опускаться на дно, то не девушки, еще недавно клявшиеся в чувствах, были рядом. А мама. Ей важен только я. Папа ушел от нас 12 лет назад. Я обвинил маму. И отстранился... Теперь я перед ней стою на коленях.
Комментарий
Заведующий 21–м наркологическим реабилитационным отделением РНПЦ психического здоровья Владимир Иванов:
— Первые пациенты с проблемами, вызванными курением спайса, начали поступать в отделение приблизительно с 2011 — 2012 годов. Это были единицы. А за 9 месяцев 2014 года к нам поступили 90 человек с наркотической зависимостью, большинство — именно курильщики спайса. Девять из десяти — мужчины, в среднем им 20 — 21 год, у многих проблемы с отцами (пьянство, уход из семьи), каждый десятый имеет психическое расстройство (психопатии, суициды в анамнезе). Каждый второй злоупотребляет еще и алкоголем или другими наркотиками. У всех троих рассказавших о себе наших пациентов шансы на успех есть, потому что каждый сегодня старается не употреблять. Но вероятность того, что за пределами отделения у них случится рецидив в течение нескольких месяцев, увы, более 50%. Способность контролировать свое поведение у них невелика. Все трое однозначно опасны для общества как носители идеи наркотизации и потенциальные наркодилеры. Как психически больные люди — пока еще нет. Они испытывают онтологическое чувство вины — и это хорошо, это один из признаков выздоровления.
Абстинентный синдром курильщиков спайса гораздо слабее, чем у героиновых наркоманов. Он проявляется в виде раздражительности, дискомфорта, тревоги или же рвоты, нарушения сна. Многие способны преодолеть это состояние без медикаментозного лечения. Но тяга, увы, останется наивысшей ценностью в жизни. Любой зависимый может не употреблять вещество. А употребляет, потому что принимает решение сам. Эти позиции выходят за пределы медицины, поэтому вопросы реабилитации и терапии приобретают характер психологический и воспитательный. Только если у человека наступает разрушение мозга, сделать уже ничего нельзя.
Что касается профилактики, то я бы отметил вот что. Первое: подростки нуждаются во внимании и контроле. Задача родителей — так организовать быт и досуг, чтобы их дети не вовлекались в какую–то маргинальную среду. Второе: на спайс, как правило, переходят после обычных сигарет. Их производители сегодня открыто заявляют, что в современном табаке находится до 200 добавок, которые они называют «соусами». «Соусы» нужны для придания аромата и, как признают сами табачники, для усиления зависимости. Это очень опасная тенденция. Одна из мер профилактики — контроль над составом табака, публикация всех рецептур в открытом доступе. Именно обычные сигареты, от которых в Беларуси ежегодно умирают десятки тысяч человек, являются воротами для спайса.
eversman@sb.by
Советская Белоруссия №203 (24584). Четверг, 23 октября 2014.
