Возле гимназии № 175 в Казани, где произошла стрельбаУжесточение наказания может дать обратный эффект
После стрельбы в казанской школе глава фракции «Справедливая Россия» в Госдуме Сергей Миронов выступил с предложением вернуть в УК РФ смертную казнь. По мнению политика, это поможет остановить потенциальных преступников. Тут, конечно, можно поспорить, ведь довольно редкие случаи массовой стрельбы еще не являются поводом для поворота общественного мнения по вопросу смертной казни вспять. Это вообще довольно щепетильная тема, изменениям в законодательстве такого рода предшествуют годы широкого общественного обсуждения. И вряд ли Россия готова на него уже сейчас.К тому же не надо забывать и о другом факторе. Происшествия, подобные стрельбе в Казани и Перми, обычно классифицируют как «убийство двух и более лиц» или «террористический акт». За совершение подобных преступлений, согласно УК РФ, можно получить высшую меру наказания – пожизненное лишение свободы. И если Сергею Миронову это кажется недостаточным, то вот сами стрелки быть арестованными после совершения преступления боятся – такой вывод можно сделать из их признаний. В основном стрелки рассчитывают после достижения жуткой цели покончить с собой. В таком случае пожизненное заключение для них – это кошмар наяву, а смертная казнь – не более чем иной метод исполнения задуманного. Поэтому можно предположить, что возвращение ее в вышеупомянутые статьи не просто не возымеет эффекта, а только усугубит ситуацию.
Как «заточить» правила самозащиты и охраны в школах под борьбу со стрелками
Президент Федерации практической стрельбы России Михаил Гущин настаивает на том, что достойной мерой по борьбе со школьными расстрелами могло бы стать усиление охраны. Что ж, дело благое и нужное. Правда, здесь важно не доходить до крайностей. Например, турникеты на входе в вуз действительно не помешают, а силовики с оружием, патрулирующие этажи, – это явно перебор.Еще одно решение, которое активно обсуждают на российских форумах, – проводить больше учений по действиям в экстремальных ситуациях. Сейчас таковые рассчитаны в основном на пожар: детям рассказывают, как нужно покидать здание, а не как защититься от пуль. Возможно, нынешние реалии диктуют необходимость вписать в план учений новые рекомендации. Во время стрельбы в пермском вузе в одной из аудиторий студенты под руководством преподавателя забаррикадировали дверь партами и стульями. Чем не мера безопасности, о которой следовало бы знать всем?
Люди возлагают цветы к стихийному мемориалу у казанской гимназии № 175Информационная борьба: реально ли ограничить новостной поток и насколько это разумно
Не распространять информацию о происшествиях – это, пожалуй, одно из самых спорных решений. Первый вице-президент Российского фонда мира Елена Сутормина после стрельбы в Казани заявила: наблюдается «информационная эпидемия в молодежной среде подражания школьным стрелкам», поэтому «действенной профилактикой вовлечения подростков в эту субкультуру будет запрет на упоминание имен школьных стрелков в СМИ». Простыми словами, чем меньше подробностей о случившемся, тем меньше примеров для тех, кто планирует совершить подобные преступления. Существует и более радикальное мнение: запретить освещение стрельбы в школах в принципе.
С этим не соглашусь. Во-первых, остановить распространение информации не получится: даже если ни одна деталь не просочится в СМИ, сработает сарафанное радио, что может породить ненужные слухи. Во-вторых, нехватка новостей вызовет недовольство общества, вырастет недоверие к медиа. В-третьих, интернет глобален: потенциальные стрелки вполне могут вдохновиться опытом преступников из-за рубежа. Так что смысла в сокрытии фактов нет. А вот в их фильтрации – очень даже. Одно дело – сообщить о нападении и совсем другое – опубликовать подробные послания стрелков обществу, где они рассуждают о своих причинах совершить преступление. В последнем надобность точно отсутствует.
Дойти до причин: так ли опасна продажа оружия и в чем роль школьной психологии
Стрельба в образовательных учреждениях пока не стала настолько распространенным в мире явлением, чтобы появилось достаточно данных для полноценного анализа причин таких происшествий. Но найти хоть какую-нибудь статистику можно. В целом сводится она к одному: в печальном рейтинге стрельбы в школах мировое лидерство занимают США. Журналисты CNN в 2018-м сравнили число случаев расстрела в американских школах с данными из других стран за почти 10 последних лет. Разница поражает: 288 (США) против 8 (Мексика) или 5 (суммарно все страны G7, кроме Штатов). По данным портала Education Week, с 2018-го по 2021-й в США произошло 80 случаев стрельбы в школах. Суммарно выходит более 300 за 2009–2021 годы.
Надпись на плакате: «Реформа оружия сейчас»Так как для американцев скулшутинг (англ. school – «школа», shoot – «стрелять») стал распространенной проблемой, в США опубликованы десятки исследований на тему причин этого явления и методов борьбы с ними. Если обобщить, можно свести все к двум пунктам: доступность оружия и психологические проблемы подростков.
Предложение ограничить продажу оружия после случаев стрельбы в школах возникает не только в США, этот вопрос поднимался и в РФ. Однако если изучить процесс получения необходимых для покупки оружия в России или Беларуси документов, окажется, что сделать это и без того непросто. Что же, запрещать продажу в принципе? Тогда не учитываются интересы, например, охотников. К тому же преступнику ведь необязательно нужно именно ружье. В 2016 году в Минске Владислав Казакевич напал на людей в торговом центре, используя бензопилу и топор. На месте ружья легко могут оказаться ножи, ломы, биты… Запрет как таковой мало что поменяет.
Самое распространенное мнение по борьбе со скулшутингом – нужно искать первопричину и устранять ее заблаговременно. Так как проблема уходит корнями в человеческое сознание, специалисты настаивают на расширении работы психологов в учебных заведениях. Стоит ли перенаправлять все их усилия на поиск потенциальных психопатов? Точно нет. Их обнаружить не так и просто. Кроме того, для покупки оружия стрелки получали справку психиатра – отклонений выявлено не было. Вряд ли школьный психолог вынес бы другой вердикт.
Однако людей с серьезными заболеваниями на самом деле немного. Стрелками довольно часто становятся неуравновешенные люди, оказавшиеся под давлением. Триггером для них может стать что угодно, но в условиях школы последней каплей нередко оказывается неприятие коллективом и травля. С этим-то и могут работать психологи. Конечно, тренинги по сплочению школьников нельзя назвать панацеей от скулшутинга, но обстановка в коллективе действительно может стать решающим фактором в случае отдельных потенциальных стрелков.
После стрельбы в начальной школе НьютаунаРассуждая о способах предотвращения страшных случаев в школах и вузах, приходишь к горькому выводу: пожалуй, идеального решения не существует. Избежать трагедий не получится, потому что всегда будут люди, которые решатся на преступление. Поставив перед собой жуткую цель, они наверняка найдут и способ ее достичь. Впрочем, хотя предостеречь стрельбу в школах нельзя, ограничить масштабы ее последствий реально. Усиливать охранные меры, учить детей и преподавателей необходимым действиям в случае опасности, не допускать героизации нападавших и их идей в СМИ, бороться с дискриминацией в школах – ничто из этого не будет лишним. Такие меры дают шанс выйти из экстренной ситуации с наименьшими потерями. А это самое главное.
