Вспоминая футбол, которого больше нет

Их осталось совсем немного. Из тех футболистов, что когда-то, давным-давно принесли советскому футболу его первые большие победы, в живых осталось всего восемь человек. Самые известные среди них 89-летний Никита Симонян — кажется, вечный заместитель президента Российского футбольного союза, Алексей Парамонов — еще один известный футбольный функционер, которому в воскресенье исполнится 91 год, 93-летний Анатолий Исаев и 89-летний Виктор Понедельник — автор “золотого” мяча в финале первого в истории чемпионата Европы. Еще недавно этот список живых мог быть продолжен упоминанием Анатолия Ильина — автора победного гола сборной СССР на Олимпиаде в Мельбурне, но в понедельник легендарного спартаковского нападающего похоронили в Москве.

И смылись все мстительные мысленки
(все с вами мы чище от чистой игры),
и, чувствуя это, Ильин и Масленкин
вчистую забили красавцы-голы.

Евгений Евтушенко свой “Репортаж из прошлого века” написал спустя шесть десятков лет после того как мяч, забитый Анатолием Ильиным, не просто помог сборной Советского Союза выиграть у чемпионов мира — немцев — товарищеский матч в Москве, но и, как говорят историки, подвел последнюю черту под войной с Германией.

Вспоминая Анатолия Ильина, сегодня принято говорить, что он был настоящим мастером по решающим голам. Их у него действительно накопилось много (и за каждым — история!), но, конечно, здесь и сейчас стоит сказать и о том, каким человеком он был. Пятикратный чемпион, двукратный обладатель Кубка СССР за пределами поля был удивительно скромен, как в свои звездные годы, так и в ветеранской среде, когда иные, добившиеся в футболе гораздо меньшего, брались безапелляционно судить игроков новых поколений. Его современники вспоминали лишь один случай, когда невозмутимый форвард вдруг взорвался в ответ на постоянные втыки от капитана “Спартака” Игоря Нетто, не перестававшего ворчать на партнеров по ходу игры. Выведенный из себя Ильин крикнул: “Да пошел ты на...” В перерыве тренер “Спартака” Николай Гуляев обратился к своему капитану: “Игорь, неужели ты не можешь наладить игру нападения?” — “Не могу, — ответил разобиженный Нетто, — они меня посылают”.

Гол 21 августа 1955 года стал первым в череде “золотых” голов Ильина. Это форвард “Спартака” на 73-й минуте игры с немцами оказался самым расторопным во вратарской и установил окончательный счет в историческом поединке — 3:2. Позже современники напишут, что сперва футбольный матч привел к окончательному примирению СССР и ФРГ, а затем и к установлению между двумя странами дипломатических отношений.

Во всех олимпийских энциклопедиях значится, что “золотой” гол сборной СССР в ворота Югославии в финале Олимпиады-1956 в Мельбурне забил Ильин. Правда, его партнер по “Спартаку” Анатолий Исаев считал, что Ильин украл у него этот гол, — мяч от головы Исаева и так пересекал линию ворот, а Ильин добил его буквально с ленточки. Спор об этом мяче и сегодня можно найти в разных материалах, но, кажется, шесть десятков лет, пролетевших с того момента, давно должны были привести историков футбола к одному выводу: “А какая разница?!”.


В 1958 году Ильин единолично возглавил список лучших бомбардиров чемпионата СССР с 19 мячами на счету, а в составе сборной СССР отправился на финальный этап чемпионата мира, который проходил в Швеции. Советский Союз тогда попал в сложнейшую из четырех групп вместе с кудесниками мяча Бразилией с Пеле во главе, родоначальниками игры в мяч Англией и сильной сборной Австрии. Бразильцы без проблем заняли первое место в группе, а СССР и Англия набрали одинаковое количество очков. По правилам того времени судьбу двух команд должна была решить не статистика, как сегодня, а дополнительный поединок. Победитель выходил в четвертьфинал чемпионата мира по футболу. В тяжелейшем матче сборная Советского Союза оказалась сильнее мастеров из Англии со счетом 1:0. Вряд ли стоит говорить, на чей счет был записан тот единственный гол. Назвать его “золотым” вряд ли можно, но “позолоченным” — вполне.

Есть на счету Анатолия Ильина и еще один исторический мяч. “Минуте на четвертой Валентин Иванов неожиданно для соперников сместился с мячом на правый фланг, продвинулся вперед и сильно прострелил в штрафную. Стоппер венгров Ференц Шипош технично перехватил передачу. Но пока он соображал, что делать дальше, я успел “выхватить” мяч из-под ног защитника и отправить в сетку”. Так сам форвард описывал первый в истории гол Кубка европейских наций. Так в 1958 году назывался чемпионат Европы. Турнир сильно отличался от того, что мы имеем сегодня. Матчи плейофф проходили на протяжении двух лет, а в стране-хозяйке проводились лишь полуфиналы и финал. Первой в истории чемпионатов Европы игрой стал матч между национальными командами СССР и Венгрии. Отечественные футболисты тогда выиграли — 3:1.

Позже в четвертьфинале со сборной СССР по политическим мотивам отказались играть испанцы, и наша команда вышла в финальный этап. Играть предстояло во Франции. И тут самое время вспомнить другого героя — ростовчанина Виктора Понедельника. 10 июля 1960 года его точный удар принес советской сборной победу в финальном матче против команды Югославии, а недавно в интервью еженедельнику “Футбол” он рассказал о некоторых забытых страницах старых историй.


— К первому чемпионату Европы готовились в Союзе?

— Нас разместили в доме отдыха ЦК КПСС “Озера”. Сейчас там неподалеку находится база “Локомотива”. Рядом с “Озерами” раньше располагался еще и военный санаторий. Так Буденный и Ворошилов постоянно приходили к нам. Ординарцы приносили им мягкие стулья, они садились и внимательно следили за тренировкой. А после занятия мы с ними немного общались.

— Будущих соперников на пленках еще не просматривали?

— Какое там... Даже финал чемпионата никто не записывал. То, что сейчас показывают по ТВ, — спасибо Володе Маслаченко и его связям. Он нашел матч у какого-то коллекционера, сумел с ним договориться, заплатить большие деньги, чтобы переснять. А до этого где только ни искали — даже в Госфильмофонде не могли найти. Правда, Николай Николаевич Озеров имел фрагменты, но никому их не давал, потому что ездил по всему Союзу и выступал с ними в больших кинотеатрах. Он ведь комментировал тот финал.   

— Говорят, в “Озерах” вы жили в отдельном доме вместе с Яшиным.

— И как я потом узнал, в этом же доме после пленения в Сталинграде жил фельдмаршал Паулюс. А меня туда поселили, потому что я астматик. А тут весна, цветение... Доктор настаивал, чтобы я жил в этом доме и иногда даже не выходил из него целый день, потому что на улице я задохнулся бы. У меня сразу трескался язык, я задыхался. Помню, что дурные мысли лезли перед сном: “Сейчас усну и не проснусь”. А с Яшиным получилось из-за того, что когда я первый раз приехал в сборную, стал близко общаться именно со Львом Ивановичем. И как-то Гаврила Дмитрич меня вызывает: “Витя, ты рыбак?” Я опешил: “С детства живу на Дону — конечно”. — “Тогда от тренерского совета к тебе просьба. Пока идет период подготовки, ты в день игры не ходи на зарядку, а бери удочки и иди со Львом Ивановичем на рыбалку”.

— Зачем?

— Я заметил, что в день игры Яшин становился неулыбчивым, угрюмым, очень тяжело готовился, как-то внутренне настраивался. И, наверное, из-за этого они меня и попросили. С тех пор перед официальными играми, где бы сборная ни была, в России и за рубежом, мы с Яшиным рыбачили. Он успокаивался, появлялась улыбка.

— Во Францию долетели без приключений?

— До Парижа — да. Там сделали пересадку, сели на какой-то двухэтажный, но небольшой самолетик. И попали в грозу. Никогда больше в такие грозы не попадали — нас бросало в воздухе со страшной силой. В Марсель мы прилетели совсем измочаленные. Автобус отвез в отель на берегу Средиземного моря, и многие даже не пошли на ужин, сразу легли спать.

— В команде кто-то боялся летать?

— Три четверти, но особенно Слава Метревели. Он всегда садился назад, в хвост, и прятал голову. Пытался дремать, просил у доктора снотворное. Но несмотря на перипетии, мы очень хорошо бежали в полуфинале, обыграли Чехословакию 3:0. Прилетели в Париж, а нам говорят, что французы проиграли югославам 4:5, хотя вели 3:1 и 4:2. Для нас это было не очень хорошее известие.


— Почему?

— Югославия для СССР была самым принципиальным соперником. И вообще одной из сильнейших сборных в мире, потому что она даже южноамериканцев обыгрывала. Но расстраивались недолго. Французская федерация решила бесплатно предоставить нам свою спортивную базу в Сен-Дени. Там и отель, и восемь полей. Великолепная инфраструктура.   

— Иностранные клубы контракты подсовывали?

— Сначала — да, потом, когда они поняли, что мы их не подписываем, все прекратилось. Началось с Бернабеу, когда после финала на вручении медалей он через переводчика сказал: “Я с удовольствием пригласил бы в “Реал” Яшина, Метревели, Нетто, Понедельника и Бубукина”. Объяснил, что нам будет легко адаптироваться, потому что в Мадриде играют русскоговорящие ребята, тот же Пушкаш. Замглавы делегации как услышал, так поперхнулся сразу. Выхватил у переводчицы микрофон и сказал: “Спасибо за приглашение, мы польщены, но у наших ребят контракты, они не могут поехать в Испанию”. Мы еле-еле смех сдержали.

— После победы в финале шампанского в раздевалке не было?

— Нет, много его стояло на ужине. Но в номерах мы и кое-что покрепче приняли. А потом Андрей Петрович Старостин сказал: “Господа-товарищи, сегодня Париж мы отдаем на ваше растерзание”. Автобус подвез нас к Елисейским Полям, мы вышли — и ахнули. Вокруг было светло, как днем: везде лампочки, прожектора, неслась музыка. Народ гуляет, ресторанчики и бары открыты. Мы пошли и до пяти утра завоевывали Париж...

К сожалению, интервью закончилось на грустной ноте. Корреспондент еженедельника, в котором сам форвард по фамилии Понедельник некогда был главным редактором, напомнил собеседнику, что из участников того финального матча в Париже ныне в живых остался только он и Крутиков. И вот, что было дальше:

— Года два его не слышал. Говорят, где-то в деревне лежит.

— Царев в Париже не играл, но в заявке был.

— Про него я не слышал еще дольше.

...А ведь они были великими игроками — защитники спартаковец Анатолий Крутиков и динамовец Виктор Царев, армейцы-форварды Герман Апухтин и Юрий Беляев. О них известно меньше, чем о Симоняне, Понедельнике, Парамонове и Исаеве, но главное — они еще живы. И вспоминать о них наш долг. Равно как наша святая обязанность никогда не забывать тех, кто воевал на фронтах, а десять лет спустя после Великой Победы пришел на футбол на московский стадион “Динамо”, чтобы врезаться в память Евгения Евтушенко:

Вернитесь в тот матч и увидите там:
кончаются войны не жестом Фемиды,
а только, когда, забывая обиды,
войну убивают в себе инвалиды,
войною разрезанные пополам.