Интересные факты со съемок легендарной комедии «Иван Васильевич меняет профессию»
Не было бы счастья…
Мы даже не представляем, какого важного пласта нашей жизни могли бы лишиться. Сейчас стоит только произнести: «Танцуют все!» или «Я требую продолжения банкета!» — и что сразу вспоминается? Конечно же, фильм-праздник, фильм-фейерверк, фильм-антидепрессант — «Иван Васильевич меняет профессию». А ведь то, что он появился, — чистая случайность.
В начале 1970-х годов в стране возникла проблема со сценариями — особенно с комедийными. Леонид Гайдай долго не мог найти материал для фильма. А зритель ждал! И тут вместе с женой Ниной Гребешковой Гайдай попал в Театр киноактера на спектакль «Иван Васильевич» по пьесе Михаила Булгакова. Жена и предложила снять такой фильм. Но на это надо было решиться: комедия про то, как проходимец Милославский и управдом Бунша, притворившись князем и царем, перебираются в прошлое и запросто управляют государством, могла вызвать ненужные ассоциации у киношного начальства. Тому же Булгакову в свое время запретили ставить пьесу «Иван Васильевич» в Театре сатиры.
Гайдай решил рискнуть. Вместе с соавтором сценария, сатириком Владленом Бахновым, вымарал из текста все, на что обычно делали стойку официальные и неофициальные цензоры. Сценарий писался с азартом, глаза горели, и то, что получалось, самим авторам очень нравилось. Когда же фильм вышел на экраны, выяснилось, что главную-то идею авторы сценария оставили без изменения: страной правят жулики и бездари. И это так или иначе читалось! Умные головы перешептывались: «Антисоветское кино снял Леонид Иович…»
«Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь…» Идея использовать в кадре пачку сигарет родилась на площадке. На фото — Леонид Куравлев
Никулин — вылитый Грозный
На роли двух главных героев — Ивана Васильевича Бунши и царя — режиссер пытался уговорить своего любимца Юрия Никулина. Тогда же в журнале «Наука и жизнь» были опубликованы исследования знаменитого советского антрополога Михаила Герасимова. Им, в частности, по костям черепа был восстановлен портрет Ивана IV Грозного, посмотрев на который Нина Гребешкова сказала мужу: «Ой, а ведь Юра удивительно на него похож!» Никулин же, видя бесперспективность затеи, категорически отказался: «Нет, Леня, ну что ты! Такую картину обязательно положат на полку! Я и тебе не советую».
Тем не менее на роли согласились попробоваться Евгений Лебедев и Евгений Евстигнеев. Евстигнеев, по мнению режиссера, подходил по всем параметрам, но его кандидатуру не одобрил худсовет.
У Юрия Яковлева предложение принять участие в пробах вызвало недоумение: как-то не вязались эти роли с его актерской биографией. Да еще нужно было не попасть под влияние «серьезного» Ивана IV, блистательно сыгранного Николаем Черкасовым у Сергея Эйзенштейна! Но он попробовал, подумал и согласился.
А рядом был человек, втайне мечтавший сыграть Ивана Васильевича в обеих ипостасях, — это Владимир Этуш. К сожалению, после роли товарища Саахова в гайдаевской «Кавказской пленнице» во Владимире Абрамовиче царя не увидели. Он получил роль Шпака, обворованного Милославским.
«Когда вы говорите, Иван Васильевич, впечатление такое, что вы бредите». С утверждением Александра Демьяненко на роль у его героя, инженера Тимофеева, поменялось имя
Николай? Нет, Шурик!
На роль инженера Николая Тимофеева претендовал Олег Видов. Но утвердили Александра Демьяненко, которого вся страна с давних пор звала Шуриком. Так Николая «переименовали» в Александра, как бы подчеркнув преемственную связь с предыдущими фильмами Гайдая — «Операцией «Ы» и другими приключениями Шурика» и «Кавказской пленницей»: бывший студент «подрос» до инженера. Его жену Зиночку сыграла Наталья Селезнева (ее героиня и Шурик вместе к экзаменам готовились в той же «Операции «Ы»). Когда Селезневой позвонили и сказали, что она утверждена, актриса была на седьмом небе от счастья. Во-первых, понимала, что это все-таки Булгаков, во-вторых, снимать будет Гайдай, в-третьих, собралась блистательная актерская команда. Да еще обещали платить 150 рублей в месяц! Ей надели парик — тогда это было модно. Парик этот когда-то сшили лучшие мастера для самой Любови Орловой, когда она снималась в фильме «Русский сувенир», но он ей не подошел.
На роль «джентльмена удачи», вора-домушника Милославского, пробовались Андрей Миронов, Вячеслав Невинный, Георгий Бурков, Сергей Никоненко и Георгий Юматов. Но Гайдай решил утвердить Леонида Куравлева.
Царицу Марфу Васильевну могла сыграть Наталья Гундарева, но повезло Нине Масловой. Причем на съемках актрисе приходилось то и дело скромно опускать глаза, пряча «красноту» — след от синяка: двумя неделями раньше на одной вечеринке из-за Нины Константиновны произошла драка, в которой и она пострадала. В сцене на пиру, однако, этот «прием» добавил царице кокетства.
Из-за протестов кого-то из мэтров, входивших в худсовет, долгое время под вопросом оставалось участие в фильме Михаила Пуговкина. Актер, играющий дураков, вдруг предстает в образе режиссера?! Несолидно. Вступился Григорий Чухрай: «Пуговкин вам еще покажет!»
«Паки, паки… Иже херувимы…Языками не владею, ваше благородие». Михаила Пуговкина долго не утверждали на роль режиссера. Считали, что недостоин… На фото — с Натальей Селезневой
Минуточку, я зарисовываю!
В роли Ульяны Андреевны Бунши, женщины бальзаковского возраста, то и дело появляющейся в разных париках, могла быть Нонна Мордюкова. Но удача улыбнулась Наталье Крачковской, которая, кстати, даже не ожидала такого приглашения. Гайдай дал почитать сценарий. Спросил, нравится ли. Наталья Леонидовна откликнулась горячо: «Конечно, Леонид Иович! Возьмите меня, пожалуйста. Честное слово, я хорошо сыграю!» Такой порыв Гайдая очень тронул. А актриса и впрямь сыграла великолепно! Самым мучительным для нее стал эпизод, который запомнился всем: «И тебя вылечат… И тебя тоже вылечат… И меня вылечат». В этой сцене Ульяна Андреевна снимает с головы парик, и зрители видят, что она обрита. Наталью Леонидовну уговаривали постричься, но она наотрез отказалась — у актрисы были роскошные длинные волосы. Тогда Леонид Иович решил, что на Крачковскую наденут два парика: верхний — обычная прическа и нижний — резиновая шапочка с бобриком. Правда, во время съемок Наталье Леонидовне от этой шапочки стало плохо: она была на несколько размеров меньше ее головы. Актрисе казалось, будто голова становится бесформенной, лицо отекает. Вытерпеть такое она смогла лишь несколько минут. Потом парик снимали, массировали лицо и надевали снова. Потребовалось много дублей, и над этой малюсенькой сценой работали целый день.
Потом вдруг в разгар съемок у Натальи Крачковской случилось воспаление легких! Пролежала она почти месяц. Вернулась на съемки заметно похудевшая. И Леонид Иович ей строго-настрого наказал: «По утрам манная каша — и вбиваешь туда два яйца. Днем овсяная каша. И макароны, макароны, макароны. Возвращаемся к своему весу!» И на съемочной площадке спрашивал: «Наш вес набрали? Да? Тогда поехали!»
Исторические наряды для съемок помогала подбирать знаменитая мосфильмовская художница Лидия Наумова. Она в свое время была художником по костюмам на картине Эйзенштейна «Иван Грозный». Оттуда и перешла половина одеяний.
С остальными работали новомодные модельеры. Наталью Селезневу одевал сам Слава Зайцев, молодой, но уже популярный дизайнер. Его идеи пленяли сердца советских женщин. Зайцевские модели из нового фильма зрительницы зарисовывали в тетрадки впотьмах прямо с экрана кинотеатра. Как, впрочем, и обстановку богато обставленной квартиры зубного врача Антона Семеновича Шпака. Декорации возвели в одном из павильонов «Мосфильма». А рядом — скромное жилье Шурика и царские палаты Ивана Грозного. Саму же древнюю Москву по предложению художника-постановщика Евгения Куманькова решили снимать на территории Кремля в Ростове Великом. Там как раз были закончены реставрационные работы.
«Я — артист больших и малых академических театров. А фамилия моя… Фамилия моя слишком известна, чтобы я ее называл!» Леонид Куравлев и Леонид Гайдай (рабочий момент)
За чей счет этот банкет?
Гайдай не любил работать «от звонка до звонка». Порой он брал паузу, долго бродил в одиночестве — обдумывал тот или иной эпизод. Но часто и импровизировал. Например, сцена, когда царь присаживается на магнитофон, а из него вдруг звучит голос Владимира Высоцкого, слушая который Грозный плачет. Или, скажем, яркий кусочек в эпизоде с Натальей Кустинской (она играла пассию режиссера Якина) — актриса целует его, после чего Гайдай кричит: «Сплюнь, сплюнь!» Получилось очень даже смешно. Огромное количество реплик, ставших крылатыми, родилось прямо на съемочной площадке. «Закусывать надо» придумал Этуш. Во фразе «Граждане! Храните деньги в сберегательной кассе…» продолжение «если, конечно, они у вас есть» изобрел Леонид Куравлев. Кстати, в сцене, когда Милославский звонит Шпаку в поликлинику, у Куравлева никак не получалось подделать женский голос, и Наталья Кустинская предложила озвучить текст за него. И опять вышло очень смешно. Наверное, именно так и делается настоящее кино: все идет в общий котел.
Комедия комедией, но и при ее съемках актеры рискуют, порой не меньше, чем в боевиках. Например, в эпизоде, когда герой Владимира Этуша разговаривает с собакой, которая «пришла с милицией», жалуется: «Три магнитофона, три кинокамеры заграничные, три портсигара отечественных, куртка замшевая, три…» — режиссер командовал актеру: «Ближе к овчарке, ближе!» Ошарашенный милиционер тихонько предупредил: «Пес ведь и схватить может…» И тут Гайдай понял: больше не нужно «ближе», а то придется искать другого артиста.
Фильм был отснят за 71 съемочный день, актеры получили свои гонорары. Самый крупный, согласно смете, — Юрий Яковлев, сыгравший две роли. На фильме он заработал 4350 рублей — деньги по тем временам очень приличные.
Наступала пора монтажа. Но Леонид Иович почему-то решил показать съемочной группе отснятый материал в черновом виде. Не стоило, видимо, этого делать. Потому что все решили, что ну совсем не смешно… И худсовет даже порекомендовал режиссеру сократить фильм. Так из картины выпал эпизод, когда Иван Грозный на кухне Шурика жарит котлеты. Укоротили сцену погони. Не пропустили и некоторые весьма «острые» высказывания. Что-то пришлось переозвучить — именно по цензурным соображениям. В первоначальном варианте картины на вопрос Бунши-царя «За чей счет этот банкет? Кто оплачивать будет?» следовал ответ: «Народ, батюшка, народ». На экраны лента вышла с фразой: «Во всяком случае, не мы!» Кстати, восстановим историческую справедливость: на царском столе Ивана Грозного «икры заморской баклажанной» быть не могло. Ее завезли в Россию из Ирана много позже — в XVII веке.
Обкорнали и реплику Бунши «Что за репертуар у вас? Соберите завтра творческую интеллигенцию». «Творческую интеллигенцию» убрали.
В эпизоде допроса милиционер спрашивает у царя Иоанна Васильевича: «Где живете?» В сценарии царь отвечал: «Москва. Кремль». С «Кремлем» сразу возникли проблемы: «Вы что? «Кремль» — это ведь святое для каждого слово, а вы смеетесь». Пришлось заменить на невнятные «палаты».
«И тебя вылечат… И тебя тоже вылечат… И меня вылечат…» На съемках этой сцены улыбающаяся Наталья Крачковская на самом деле была в шаге от обморока. На фото — с Юрием Яковлевым
Стоит отметить, что кое-какие изменения действительно пошли картине на пользу. Так, например, в сцене, когда Бунша в образе царя принимает шведского посла, фразу «Мир, дружба» заменили на «Гитлер капут!».
И через месяц фильм, окончательно смонтированный, с музыкой, с песнями композитора Александра Зацепина и поэта Леонида Дербенева, еще раз показали съемочной группе. И было уже совсем другое дело! Все катались со смеху. Кстати, исполнить в картине песню «С любовью встретиться» хотела София Ротару, однако ее довольно низкий голос не вписывался в комедийную интонацию. В результате спела Нина Бродская. А песню «Разговор со счастьем» («Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь…») исполнил Валерий Золотухин.
И вот подошла пора сдавать картину. Сомнения-то оставались! Например, по поводу эпизода, в котором Шурик отправляет царя обратно в прошлое с криком: «Бегите, Иван Васильевич, бегите!» То есть в мрачном прошлом лучше, чем в светлом советском настоящем? Опасения, однако, оказались напрасными. Начальством картина была принята на ура. Поддержали товарищи по цеху и даже конкуренты. Вот заключение Георгия Данелии: «Мне картина понравилась… Фильмы Гайдая надо оберегать».
«Три магнитофона, три кинокамеры заграничные, три портсигара отечественных, куртка замшевая, три…» А в это время за кадром дрессировщик молится, чтобы собака не бросилась на Владимира Этуша
Назад в будущее
Нам-то, нынешним зрителям, понятно: фильм «Иван Васильевич…» в России будут смотреть всегда. Но мало кто знает, что он не получил ни одной премии на кинофестивалях. Почему?
Однажды Наталья Крачковская спросила про это Гайдая. На что тот ответил: «Наташа, наше время не пришло». Время-то пришло, но, к сожалению, уже без Гайдая.
Впрочем, еще в 1973 году фильм стал лидером советского кинопроката: его посмотрели более 60 млн зрителей! Эта любовь не угасает и сегодня, через 40 лет. Для настоящего искусства нет границ — ни во времени, ни в пространстве. Почти как для машины, которую изобрел герой картины инженер Тимофеев. Фильм шел и в Америке — под названием «Ivan Vasilievich: Back to the Future», то есть «Иван Васильевич: Назад в будущее».
А то, что его знают и любят у нас все, подтвердила относительно недавняя история: когда Владимира Этуша обокрали, воры, узнав, кого именно обидели, вернули актеру часть похищенных из его квартиры драгоценностей.
Цитаты
Я бросаю мужа, этого святого человека, со всеми удобствами!
Эх, красота-то какая! Лепота!
Вот что крест животворящий делает!
Все, что нажито непосильным трудом, все погибло!
Замуровали, демоны!
Оставь меня, старушка, я в печали…
Царь, очень приятно… Царь…
Меня опять терзают смутные сомнения… У Шпака — магнитофон, у посла — медальон…
Я требую продолжения банкета!
Тьфу на вас!.. Тьфу на вас еще раз!
Танцуют все!
Это я удачно зашел!
Я не узнаю вас в гриме!
Тамара ОСИПОВА, «ТЕЛЕНЕДЕЛЯ»
